С востока показалась тройка И-16, спешащих к месту боя. А всё уже, опоздали. Хотя можно попробовать догнать удирающую пару Ю-87, но это вряд ли. «Ишачки» просто не успеют, а мы не полезем, так как нам ещё возвращаться к себе, а горючее в баках не бесконечно. Да и по пути домой можно напороться на самолёты противника.
Собираю своих, и мы, с чувством хорошо выполненной работы, направляемся к себе, оставляя позади шесть костров на земле и четыре висящих в воздухе купола парашютов. М-да, не повезло немцам: ветерок несёт их прямиком в наш тыл. Хотя, может, наоборот, повезло. Война для них закончилась, и они имеют все шансы вернуться домой.
Ближе к вечеру совершили ещё один вылет в полном составе – на отражение авианалёта на Вязьму. Четыре десятка He-111 и Ю-88 в сопровождении тридцати Ме-109 всей своей тевтонской душой желали разбомбить железнодорожную станцию со всеми находившимися на ней воинскими эшелонами, санитарными поездами и составами с беженцами. Сила на Вязьму шла довольно внушительная. Аэродром в Издешково был качественно обработан «лаптёжниками» и минимум на сутки выведен из строя, так что с этой стороны немцам бояться было нечего. Исходящей от нас опасности для себя они ещё не прочувствовали, так что шли довольно уверенно.
Договорились с полковником Ерёминым, что его орлы возьмут на себя бомберы, а мы займёмся идущими в прикрытии «мессами». Я принял решение, что пойдут я с ведомым и звенья Шила и Князя. Звено Дункана поднимется в воздух позднее, когда немцы будут отходить. Ерёмин также оставил резерв. Причём для добивания бомбардировщиков он решил использовать одноместные Ил-2 в качестве тяжёлых истребителей. Вот их и прикроет наше второе звено.
Бойня на подходе к Вязьме вышла знатная. Мы связали боем «мессеры», с ходу завалив шестерых, а ерёминские на «ишачках», «чайках» и пятёрке МиГ-3 устроили форменное избиение бомбардировщиков, не отвлекаясь на истребители сопровождения. Немцы были вынуждены вывалить весь свой груз в чистое поле и развернуться назад, где их уже ждали с распростёртыми объятиями.
Итогом боя стали двадцать девять сбитых бомбардировщиков и двадцать два сбитых истребителя противника. Ерёминские потеряли семь истребителей, четыре штурмовика и трёх лётчиков убитыми. Тринадцатая эскадрилья потерь не имела, хотя пробоин привезли изрядно. Из кабин истребителей техники и оружейники нас буквально доставали, настолько мы вымотались.
– Ну как там, Илья? – спросил Кузьмич, помогая мне устроиться поудобнее на расстеленном под крылом брезенте и заботливо протягивая фляжку с прохладной водой с добавлением глюкозы.
– Нормально там, Кузьмич. – Я одним глотком буквально