Вейсгаупт рассчитывал создать организацию на базе масонских традиций, но позже изменил свое решение, сочтя тайны общества слишком широкодоступными. Он верил в то, что настанет тот день, когда человек обретет способность управлять собой в любых обстоятельствах, стремясь никому не навредить, творя лишь добро.
В намерения Адама входили лишь восстановление естественной религии и распространение морали, побуждающей людей учиться владеть собой. Он проповедовал такой образ жизни, надеясь привести человека к состоянию полной свободы и равенства».
– И как это должно нам помочь? – спросила Лисса, подсматривая в текст через плечо.
Я не заметил, как она тихо подкралась и наблюдала еле дыша.
– Насколько помню, Вейсгаупт неоднократно делал критические замечания в адрес католической церкви, обвиняя ее в лицемерии. Кроме того, он пытался освободить общество от суеверий и предрассудков.
– Но, по-видимому, у него ничего не вышло?
– Неоднозначные публичные высказывания почти привели к завершению его академической карьеры. Именно тогда Адам понял, что бороться в открытую с «врагами разума» невозможно.
– Да уж! Смелости ему не отнимать. Но, если Гёте был членом общества «Баварских иллюминатов», то, как же со всем этим был связан Моцарт?
– В орден иллюминатов нельзя было вступить просто так. Поэтому его туда, скорее всего, пригласили. Возможно, мы найдем ответы на многие вопросы в письмах.
– В каких еще письмах? – переспросила, сводя брови домиком, девушка.
И тут я понял, что проговорился. Пришлось срочно реабилитироваться.
– Извини, что сразу не показал, – чуть ли не простонал. – Но на то были веские причины.
– Вот как! – надулась она.
– Пойми, речь идет о твоей безопасности. Я сегодня тебе собирался о них рассказать.
– Можно взглянуть?
– Конечно, – сказал я и начал копаться в портфеле.
– Вы что их с собой принесли? – негодовала Лисса, потирая нервно конверт, который успел передать.
– Я не мог их оставить в отеле, зная, что за нами следят.
– О чем вы? Вы в этом уверены? – посмотрела она на меня, как на умалишенного.
Тут должен признаться, что накануне вечером увидел за окном своего номера синий «Вольво». Затем похожая машина ехала за нами прямо до самой библиотеки. Об этом я сообщил девушке, стараясь максимально сгладить углы. Но у меня совсем плохо вышло.
– Не знаю, что думать! Вдруг нам прямо сейчас угрожает опасность? – резко встала она в попытке сбежать за ближайший стеллаж.
Я как нашкодивший котенок, проследовал в темный угол за ней.
Стоя прямо у аварийного