Он хотел ей сказать, что готов для дальнейшего шага построить серьезные отношения длинною в жизнь, но на первой же сказанной фразе его жестко бортанули стандартной отмазкой, не заморачиваясь в объяснениях. Типа, прости, но я не подхожу тебе, потому что ты слишком хорош для меня…
И пока Майк недоуменно топтался у закрывшихся для него дверей, тщетно выискивая косяки за собой и прикидывая, где он мог бы оплошать перед девушкой, резко открылась входная дверь квартиры, и из нее выскочил высокий худощавый молодой человек с бегающими маленькими глазками, которые в испуге остановились на массивной фигуре Майка.
Под мышкой парень держал пиджак, пытаясь застегнуть пуговицы на распахнутой рубашке. При виде Майка герой-любовник застыл соляным истуканом, бледнея.
Удивлению Майка не было границ, когда вслед за парнем, вальяжно вышла Эмили, поправляя платье на ладной фигурке.
– Милый, подожди меня. Мы вполне успеваем. Знаешь же, что после секса я не люблю торопиться, – скороговоркой тараторила она, не замечая оторопелого Майка у окна.
Стукнувшись лбом о спину своего избранного, она капризно протянула:
– Нил, ну чего ты стоишь на пути? То несешься куда-то, то застываешь…
И тут-то ее глаза встретили взгляд Майка, до которого начало доходить, как нагло и бессовестно она обманывала его, изменяя под самым его носом. Все в одночасье оказалось зря, а ведь он всегда старался заботиться о ней, дарил тепло и ласку, не считая трат на подарки, цветы по поводу и без. Может, дело в том, что он не скандалил и не ограничивал ни в чем?
«Может, дело в сексе? Ну нет же! Тут тоже был вроде порядок», – метались мысли в его голове.
Боль полоснула внутри, коробя сердце и руша то, что романтики назвали бы душой. Ярость мгновенно затопила сознание Майка, заставив вскипеть кровь.
– Сучка, чего тебе не хватало? – тихо прошептал он, сжимая и разжимая пальцы рук. – За что ты так?
Тень испуга слегка исказила хорошенькое личико девушки при виде разъяренного бывшего, но, быстро взяв себя в руки, она бросила ему в лицо:
– Он готов на то, чего ты боишься. Ты же трус.
И с довольной усмешкой прошла мимо него.
Как же Майку хотелось стереть эту самодовольную улыбку с ее лица! Вместе с ее лицом! Чтобы больше никогда не помнить его.
Медленно повернувшись к трясущемуся парню, Майк стал подходить к нему, в то время как его визави отступал назад, оттягивая неизбежное. Расстояние между ними не сокращалось до тех пор, пока отступающий не уперся спиною в дверь – отходить больше было некуда.
Тогда ухажер закрыл глаза, согнулся, пытаясь руками защитить голову от ударов, и тоненько заныл. Это и отрезвило Майка, наполнив презрением и брезгливостью.
– И вот на него ты меня променяла?! – выплюнул он ей под ноги.
Ноги сами собой понесли его прочь, вниз по лестничным проемам в сторону свежего воздуха, да и подальше от проклятого дома. Вдруг все, что он сегодня ощущал до звонка в ее дверь, показалось глупым и каким-то детским. Но сейчас в разбитую душу вползали совершенно другие мысли.
Выскочив на улицу, Майк быстро достал наушники из кармана куртки, размотал их мятый белый провод и вставил в уши. Оглушительно заиграли Power Ranger, отвлекая от бьющегося в голове осознания, что жизнь говно и нет в ней справедливости, как и свет в конце туннеля – лишь фикция.
Он сжался, будто мерз, кутаясь в продуваемую желтую куртку доставщика еды, когда реагирующая на движение дверь специализированного магазина с вином отворилась, впуская его в свои чертоги. Не глядя Майк бросил на прилавок несколько смятых купюр, молча указав пальцем на ряд темных бутылок с виски, и, поймав скепсис, читаемый во взгляде продавца, раскрыл паспорт – документ, позволяющий покупать любой алкоголь по достижению восемнадцати лет. Забавно, но в Нидерландах можно употреблять пиво с шестнадцати лет, однако, чтобы купить себе что-либо, нужно удостоверить, что тебе больше восемнадцати. Майку было двадцать два, и ему было можно и курить, и пить, совмещая в себе целых две финансово затратные привычки. Хотя на кого теперь тратить деньги? Девушки-то больше нет.
«Ох, залиться бы сейчас алкоголем по самую макушку, чтобы мозг отупел, и перестать воспринимать реальность происходящего. Только боюсь, что не получится сия спасительная операция», – думал он.
Его главный орган – сердце – столь яростно работал, в бешеном темпе качая кровь, что градусы просто испарялись под натиском ярости. Но все же некий эффект получить ему удалось, и пустынный осенний сквер принял его на холодной лавочке. У ног валялось моноколесо – самое дорогое, что теперь у него осталось.
Майк сделал еще один долгий глоток обжигающей жидкости, как тьма от горизонта и до горизонта накрыла небо. Настолько, что глазам пришлось привыкать к навалившемуся мраку.
– Что за черт?! – тихо выругался парень, резким движением откинув полупустую бутылку, которая снарядом устремилась очень