– А что за приборы?
– Их шесть, для ввода расчетов маршрута, запуска гироскопов, ускорителей и тому подобного.
– Это не так сложно, товарищ адмирал. Для авиации дальнего действия это очень необходимая вещь!
– Вам больше подойдет радиоуправление, чем полет по маршруту. У вас точка старта неизвестна.
– Какова ее стоимость? – этот вопрос, само-собой, задал Вознесенский.
– Серийной стоимости мы еще не знаем. Эти пока золотые. Но это носитель ядерной бомбы. Он у нас есть, и позволяет не входить в зону ПВО.
– А какова ее точность? – это уже Сталин.
– Если чисто по счислению, то 10 километров, если по радиоконтрастной цели, то попадает точно с дистанции в 400–500 километров. Стреляли на такое расстояние по пассивному отражателю. Отражатель просто исчез. Если работает «Чайка», то полкилометра КБО без использования самонаведения. С наведением еще много чего предстоит сделать, чтобы уменьшить отклонение. Эти вопросы мы с товарищем Келдышем прорабатываем. Они – решаемы, но требуется время и наработки. Что касается цены, она даже дешевле самолета будет получаться. Двигатель прямоточный, без вращающихся частей, не считая насосов. Пока дорого стоят приборы управления, их серийного производства еще нет. Наладим, цены упадут.
– Что у вас по спецкомитету? Когда, самое главное.
– У меня пока ответа нет. Если расчеты верны, то через две недели накопим необходимое количество 239-го. Затем его требуется перевести в газ, разделить и восстановить.
– Медленно, очень медленно.
– Товарищ Сталин, на первом совещании говорилось о 50-м годе. Сейчас речь идет о конце сорок четвертого – начале сорок пятого. Носитель – лежит перед вами, мы его подготовили. И лодку заложили. Мы спим по два часа, да в самолетах. Самая сложная часть работы выполнена, процесс запущен, остановить его уже никому не удастся.
– Это может сделать товарищ Вознесенский. – пошутил Иосиф Виссарионович. – Но мы ему не дадим этой возможности. Через две недели, говорите? Проведите их в Рице, все четверо. Мне одному кажется, что они заслужили отдых и Государственную премию первой степени?
И протянул мне руку. Такой награды я еще не удостаивался. Березняк, правда, от поездки отказался. Не при всех, а чуть позже, изделия прибыли в Москву для государственных испытаний, плюс на него «насел» маршал Голованов, сразу, как только кортеж Сталина покинул полигон. Тот заявил, что включит это требование в программу.
– Адмирал, пойми правильно, у тебя нет ни одной посудины, чтобы ее разместить. Пока делаешь это – война закончится. А у меня две дивизии Пе-восьмых. Мне их в пекло приходится посылать, а тут подошел на 500 километров к цели, пустил и обратно.
– Тащ маршал, они – противокорабельные, это их основное назначение. Пулять ими по площадям – занятие тухлое.
– Есть