Очень рано, чуть ли не четырнадцатилетней, Мария родила юному Ивану сына, которого называли «Иван Молодой». В 1470 году, повторяя удачный прием своего родителя, государь сделал наследника соправителем.
Но к этому времени великий князь овдовел (Мария Борисовна умерла в 1467 году) и готовился вновь сочетаться браком.
История второй женитьбы Ивана Васильевича настолько интересна и имела столь важные последствия для русского государства, что заслуживает обстоятельного рассказа.
К этому времени положение Ивана, владетеля сильного и богатого государства, очень сильно переменилось по сравнению с 1447 годом, когда обручение с тверской княжной считалось большой удачей. Невест, по статусу равных такому жениху, на Руси не имелось, поэтому было желательно найти новую супругу за пределами страны, в иноземных венценосных домах. Проблема заключалась в том, что в Европе почти повсеместно утвердилось католичество, и православную принцессу отыскать было трудно.
В 1468 году один пронырливый итальянец, которого на Руси называли Иваном Фрязином (настоящее его имя было Джан-Баттиста делла Вольпе), приглашенный в Москву наладить чеканку монеты, предложил устроить брак вдовствующего Ивана с византийской царевной Зоей Палеолог. К тому времени греческая империя уже полтора десятилетия как пала, но престиж титула василевсов был очень высок. Отец Зои, правда, василевсом никогда не был – последнему императору он приходился братом, однако унаследовал это звание, то есть пышно именовался кесарем в изгнании, однако не имел ни владений, ни средств к существованию. (Его наследник Андрей Палеолог впоследствии торговал императорским титулом, пытаясь соблазнить им и своего зятя Ивана, но тот не любил выкидывать деньги на ветер и отказался. Правильно сделал, потому что бессовестный византиец умудрился в разное время продать свое кесарство аж трем разным принцам.)
Фома Палеолог, деспот Морейский, отец Зои. С фрески Пинтуриккио
Таким образом, партия была не такой уж блестящей, тем более что к 1468 году Зоя осиротела. Два ее предыдущих жениха, сын мантуанского маркиза и захудалый король кипрский, поразмыслив, от такой невесты отказались. Зоя была бесприданницей и жила на иждивении у римского папы, из милости и довольно скудно. Павел II был рад избавиться от этой обузы, тем более что хитрый Вольпе наобещал понтифику, что таким образом можно будет приобщить Московию к католичеству. (Принцесса, рожденная в православии, в Риме, разумеется, перешла в латинскую или, по меньшей мере, униатскую веру, о чем «Иван Фрязин» сообщать русским не стал.) В Риме надеялись подключить Московию к антитурецкой коалиции – Османская империя была для Святого Престола главным врагом и постоянной угрозой.
В Москве