лет стали брать женщин. Я была даже готова подделать документы, до последнего скрывая, кто я, но у меня все равно не было денег. Я училась сама. Однажды мне удалось устроиться в книжную лавку и даже получить там же крышу над головой, в каморке при магазинчике. Там мне впервые попались в руки книги с иллюстрациями, а также художественные альбомы, – на лице Жаннет появилась отстраненная улыбка воспоминаний, – пока никто не видел, по ночам, я пыталась копировать гравюры, литографии, вклейки. Однажды у нас совсем не было посетителей, и я рискнула заняться этим днем. Так меня и застал один пожилой мужчина. Я очень испугалась, что он выдаст меня хозяину, но необычный посетитель лишь взял из моих рук рисунок и, внимательно посмотрев его, пригласил зайти к нему в студию, притом обратившись ко мне «юная леди». А ведь тогда я все еще представала перед миром «мальчиком». Так было безопаснее жить. И хотя теперь в этом облике уже нет нужды, мне все равно так нравится больше. А тот пожилой господин стал моим вторым учителем после деда, – Жаннет ненадолго замолчала, вспоминая что-то с легкой улыбкой, потом улыбка снова пропала. – К сожалению, ему было суждено не очень долго учить меня. После его смерти я решила покинуть город, отправиться путешествовать, по пути занимаясь изобразительным искусством и одновременно зарабатывая им как ремеслом. Ремесленной частью стали портреты. Прямо на улицах я подходила к прохожим и за небольшую монету тут же делала их портрет в карандаше. Далеко не каждый может позволить себе настоящую картину со своим изображением, а потешить самолюбие хочется многим. Однако перед тем как покинуть ненавидимый мною город, я последний раз поднялась в ту маленькую комнатушку, чтобы узнать, что теперь я осталась окончательно сиротой. Ксавье было тогда примерно как сейчас Томми. Он ушел со мной и вскоре в одном портовом городе устроился юнгой на корабль. Прощаясь, Ксавье просил писать ему, где бы я ни оказалась, обещая сообщать о каждой смене позиции или корабля. Иногда нам удавалось обменяться письмами не более двух раз в год, но, несмотря на наши скитания, мы не потеряли связи друг с другом. Я не говорила о брате, поскольку не готова была рассказать всю историю. И потом, он почти все время в море. Даже на свадьбу не смог бы приехать, да я и не знала, куда ему писать тогда. Отправляла «до востребования». Он был в дальнем плаванье последние несколько лет, и не всегда имел возможность отправить письмо. Но в последнем, – она улыбнулась, – он пишет, что скоро возвращается на родину…
– Прости меня, Жаннет, – Анри нежно глядел на жену.
– За что? Ты ведь не знал. А я не говорила.
– Да, я не спрашивал, а ты не говорила… Но мы ведь постараемся больше не совершать таких ошибок? – он подошел к Жаннет и мягко взял ее за плечи.
Она кивнула, одновременно улыбаясь и пытаясь спрятать подступающие слезы, и обняла мужа.
***
Поздно ночью, когда все в округе уже давно спали, Томми вдруг встал с постели, накинул куртку и вышел на лестницу. Мальчик
