Стань моим мужем, дракон!. Ольга Алексеевна Ярошинская

как героев. Вот только большинство участников покидали арену не на своих ногах, а в телегах, за которыми оставался кровавый след до самых городских ворот.

      Я покусала губы, пощипала щеки, почувствовав озноб вопреки жаре.

      – Ты красавица, – приободрила меня тетя Молли. – К тому же он уже в тебя влюблен. Присмотрись к нему. Вежливый, утонченный, весь в белом…

      И по уши в крови.

      Я не была такой уж экзальтированной девой. Взять того же Ленни – я вела с ним дела, прекрасно понимая, что он из себя представляет. Но мой жених, перед которым дядя вился ужом, убивал ради удовольствия. Придумывал новые изощренные способы, яркие сюжеты, подбирал людей как актеров в труппу, зная, что им предстоит умереть, а потом наслаждался поставленным им же спектаклем.

      Дядя подошел ко мне и прошипел сквозь зубы:

      – Что стоишь как пришибленная? Иди, улыбайся, пригласи к столу. Это очень важный человек, Амедея. Я надеюсь, все готово?

      – Разумеется, дядя, – ответила я, и мой голос прозвучал звонко и оживленно. – Ты ведь сообщил, что придешь. И не один, а с гостем. Я всегда рада тебе, ты же знаешь. И твоим друзьям тоже.

      Вот так – просто гость, просто дядин друг. Филипп пристально взглянул на меня, и воздух вновь как будто загустел. С усилием протолкнув его в легкие, я добавила:

      – Прошу, в голубой столовой уже накрыто. Но там на один прибор больше. Я ожидаю кое-кого еще – человека, с которым я давно хотела познакомить тебя, дядя. Надеюсь, он тебе понравится. Потому что для меня это очень важно.

      Я постаралась смущенно улыбнуться, и дядя сконфуженно насупился, виновато глянув на гостя. Тот выглядел невозмутимым и спокойный, только острый кадык дернулся вверх-вниз на тощей шее, как будто Филипп подавился камнем.