Ещё одним сокамерником Гриши стал парень со 131-ой статьей. Изнасиловал свою невесту, по версии тёщи. Они жили вместе на съёмной квартире, он был прорабом в строительной компании. Его пригласила после работы тёща к метро помириться после последней ссоры – там его сотрудники полиции и «приняли». Его невеста под нажимом матери сначала дала показания против него, а потом, когда стала от них отказываться, то её новые показания посчитали неправдивыми, данными для избавления её любимого от наказания. И ещё один наркоман со статьей 228, часть 2.Его взяли во время приобретения наркотиков у метро.
Всего 5 человек на семь шконок. Камера довольно просторная, квадратной формы с двумя большими окнами с пластиковыми стеклопакетами. С двух сторон решётки. Большие чугунные батареи под окнами вдоль всей стены были холодными – отопительный сезон ещё не наступил. «Дальняк» с чистым белым унитазом отделён от основной комнаты полипропиленовыми пластинами до потолка с хорошей изоляцией от шума и запаха. «Дубок» новый, свежевыкрашенный. Металлический шкаф с ячейками для посуды и продуктов питания, который узбек назвал «телевизором», стоял рядом с раковиной у противоположной от шконок стены. Была даже специальная металлическая полка, предназначенная для настоящего телевизионного приёмника, рядом с которой из стены торчал антенный кабель, но самого электроприбора не было. Зато в вентиляционной отдушине над металлической дверью за решёткой стоял громкоговоритель, который молчал. Электрический чайник, соль, хлеб, сахар и листовой чай находились в разных ячейках «телевизора» и, как пояснил узбек, это всё из «общего», специально собираемого заключёнными для карантина.
Разложили «машки», расстелили постельное бельё на выбранные кровати, под матрас положили постиранные носки и майки и уселись пить чай. Было далеко за полночь, поэтому разговаривать долго не стали и улеглись. Кто-то в другой камере долго стучал в стену и в потолок. Под эту грустную мелодию Гриша быстро заснул.
В девять утра всех разбудила проверка. Вошёл дежурный офицер и скомандовал выйти и построиться. Сонных и взъерошенных вывели в коридор, где орала какая-то женщина с погонами майора. Громким поставленным голосом, переходящим в истерику, она пыталась донести, что подъём по распорядку в 6 утра и, что лежать на кровати до отбоя запрещено. Что нарушителей будут сажать в штрафной изолятор, что сейчас нам надо вернуться в камеру и провести влажную уборку. После этого ликбеза всех посчитали пофамильно и запустили обратно в «хату».
Узбек сказал, что раз сегодня суббота, то до понедельника