– Стреляй, – шепнул Янка. – Страшно только в первый раз. Я знаю, каково это. Другим не понять. Они не видели зверя за пределами суповой миски. Но ты охотник. Ты должен принимать мир настоящим. А настоящий мир жесток.
Евген задержал дыхание и мягко надавил на спуск. Раздался звук выстрела, столь неестественный для дикого леса. В это же мгновение олень дернулся и отпрыгнул в сторону. Однако приземлился он неуклюже, а в следующую секунду так и вовсе распластался по земле.
– Рана смертельная, но зверь еще жив, – констатировал Янка. – Для первого раза неплохо. Я в свое время справился хуже. Однако впредь старайся даровать добыче быстрый конец.
Евген быстро кивнул, чтобы не выдать дрожь в своем голосе. А Янка тем временем продолжил:
– Ладно, больше нет смысла тут сидеть. Пойдем, посмотрим на нашу дичь.
Охотник поднялся из укрытия и, аккуратно переступая ветки, направился к умирающему животному, на ходу вынимая нож. Оленю оставалось недолго, однако Янка все равно поспешил оборвать мучения зверя одним точным ударом в сердце. Поначалу охотник хотел позволить сыну добить оленя, однако в итоге решил, что для одного дня мальчик и так получил достаточно впечатлений.
– Самое легкое позади, – слегка улыбнулся Янка. – Теперь нужно дотащить эту тушу к нам домой.
– Я помогу, – с готовностью ответил Евген.
– Еще бы я позволил тебе отвертеться, – рассмеялся охотник.
Соорудив из толстых веток некое подобие салазок, они взвалили на них мертвого зверя и отправились обратно в хижину. Пускай идти было не так уж и далеко, однако пойманная добыча сильно замедляла охотников. За полчаса они не прошли даже половины пути, зато успели изрядно выбиться из сил.
– Так… перерыв, – с отдышкой произнес Янка. – Иначе мы останемся здесь навсегда вместе с оленем.
Охотник присел под деревом, а Евген, недолго думая, примостился рядом.
– Как ощущения? – поинтересовался Янка. – Твоя первая добыча, как-никак.
– Не знаю… – честно ответил мальчик. – Я рад, что у меня получилось, но… все совсем не так, как я себе представлял.
– Да, совсем не так, – согласился охотник. – Мы просто убиваем зверей, чтобы выжить самим. Непростая, да и не очень благородная работа. Зато если уж стал охотником, будешь им до самого конца, и ничто этого не изменит.
Внезапно неподалеку раздался протяжный рев. Не успел Евген и глазом моргнуть, как его отец уже схватился за оружие, быстро озираясь по сторонам.
– Медведь, – только и сказал он, крепче сжимая винтовку.
– Он учуял нашего оленя? – спросил Евген.
– Тише! – шикнул Янка. – Сейчас не время говорить.
Охотник тщательно прислушивался к малейшему шуму, пока в итоге