– Тамара Анатольевна, что вы такое говорите? – ахнула в ужасе Юля.
– Да правду я говорю в твои глаза бесстыжие! Ешь чужой хлеб, не работаешь! А ребенком только прикрываешься, оправдывая свою лень! – сердито зыркнула свекровь в сторону Юли
– Нет, это ни в какие ворота… – Юля почти онемела от возмущения.
– Ни в какие ворота твое поведение не лезет! – свекровь ходила кругами по кухне, как пантера в клетке, и метала громы и молнии – Кто тебя приучил только жить на всем готовеньком? Мы в свое время своим потом и кровью на хлеб зарабатывали! Трудились не покладая рук! А ты? Разленилась совсем, барыня какая!
– Да вы хоть знаете, сколько сил ребенок и работа по дому отнимают? – возмутилась Юля.
– Преувеличиваешь, – отмахнулась свекровь. – я не Серёжа, меня вокруг пальца не обведешь! Думаешь, я не догадываюсь, что ты задумала? Живешь тут тихой сапой, а потом, дай только момент, квартиру на себя перепишешь?
– Да что вы несете? Как вы… – у Юли перехватило дыхание от обиды. – … можете такое говорить?
Чайник на плите надрывался. Свекровь, не обращая на него никакого внимания, с удовольствием продолжала честить невестку:
– Могу, потому что насквозь тебя вижу! Содержанка ты, Юлечка! Нахлебница!
– Прекратите! – Юля чуть не плакала от незаслуженной обиды.
– Что, правда глаза колет? – торжествовала свекровь.
– Уйдите, пожалуйста, – попросила Юля, отворачиваясь, чтобы Тамара Анатольевна не увидела выступившие на ее глазах слезы.
– Что я говорила? Меня уже гонишь, а потом также Серёжу выгонишь, когда квартиру перепишешь! – свекровь в гордом осознании, что поставила наглую невестку на место, вышла из квартиры, на прощание громко хлопнув дверью. В душе она была убеждена, что хоть она и покинула квартиру сына, но поле битвы осталось за ней.
Юля наконец обратила внимание на заходившийся истеричным свистом чайник и выключила под ним огонь. Наступила тишина.
Юля была очень расстроена. Никогда еще визиты свекрови не проходили с такими разрушительными последствиями для ее душевного спокойствия. Она и раньше, конечно, в выражениях особо не сдерживалась, но до открытых обвинений дело никогда не доходило. Хоть валерьянку пей, что Юля и сделала.
Весь день у нее все валилось из рук: Юля была совершенно выбита из колеи. Надо было заниматься домашними делами, а в голове крутились страшные мысли: а что если и Сергей так же думает? Ну не всерьез, а так, иногда, невзначай, на подсознательном уровне? От этих мыслей становилось еще хуже, и Юля, чтобы отвлечься, погрузилась с головой в каждодневную рутину.
Время близилось к обеду, поэтому она отправилась на прогулку с сыном. Прогулявшись час по ближайшему к дому парку, они вернулись домой. Юля накормила сына и уложила его спать. Саша долго не засыпал, поэтому сама пообедать она не успела. Близился вечер, а значит пора было готовить ужин, а еще загрузить вещи в стиралку, перемыть посуду, оставшуюся с завтрака