Этот дом достался Андрею от бабушки, которая ушла из этого мира три месяца назад. Парень приезжал к ней несколько раз, но не мог долго находиться на территории ее владений, да и сама старушка не очень-то жаловала внука (хотя он был у нее единственным) и не задерживала дольше необходимого. Она жила своей жизнью. Многие соседи шептались между собой, мол, тронулась старуха совсем. Ходит по дому и разговаривает с кем- то. Бывало, говорили, ругалась, и тогда даже стены у этой ветхой избушки дрожали так, что, казалось, вот-вот обвалятся. Но через какое-то время все успокаивалось и стихало. А когда старушка в конце концов «прибралась», то очень долго по ночам из дома доносились разные звуки, похожие то ли на плач, то ли на вой.
Сегодня Андрей здесь второй раз после смерти бабушки. Первый был неделю назад, когда он приезжал с юристом смотреть дом и подписывать все бумаги. В этот раз он приехал сюда без юриста, но не один. В его левую руку вцепилась молодая девушка с черными как смола и длинными, до пояса, волосами. Это была его подруга Вика. Они жили вместе, но своего жилья (до недавнего времени) у них не было, и они были вынуждены жить с съемной квартире. Теперь же проблема вроде бы разрешилась, но особой радости на их лицах не замечалось.
Андрей чувствовал, как от Вики через руку передается мелкая дрожь. Девушке было не по себе. Он посмотрел на нее, изобразил отдаленное подобие улыбки на своем лице и тяжело вздохнул.
– Ну что? – спросил он, в очередной раз осматривая теперь уже свое имение. – Будем обживать подарок бабушки?
Девушка еще сильней вцепилась в руку парня, тот обнял ее и прижал к себе. Андрей и сам чувствовал какую-то тревогу, находясь рядом с этим домом, но сейчас этого показывать нельзя было ни в коем случае. Возможно, это лишь предрассудительное впечатление от мистических баек соседок-старушек, но в любом случае Вика не должна видеть его беспокойства.
– Что ты так дрожишь, милая? – усмехнулся Андрей, гладя подругу по плечу. – Это ведь бабушкин дом. Что тебя в нем пугает? Скорее всего, это оттого, что он кажется заброшенным. Вот приложим к нему руку, приведем в порядок, и тогда тебя отсюда даже буксиром не вытянешь…
Андрей заметил, что успокаивая девушку, он в то же время пытался убедить и себя в правдивости сказанного.
– Андрей, ты правда в этом уверен? – дрожащим голосом спросила Вика, посмотрев на парня.
– Конечно, малыш, – улыбнулся тот, понимая, что он обманывает любимую девушку. – Пойдем?
Он сделал шаг и приблизился к накрененной вперед деревянной калитке. Потемневшее от времени дерево пахло сыростью. Андрей повернул ручку калитки. Ржавый металл противно скрипнул и неохотно поддался приложенному парнем усилию. Ручка повернулась. За дверью что-то щелкнуло.
Андрею пришлось навалиться на покосившуюся дверь, чтобы она, скрежеща старыми петлями, отворилась. Вика оставалась стоять на прежнем месте до тех пор, пока Андрей не подошел к ней и не взял за руку. Но даже после этого парень чувствовал, как неохотно она делает шаг за шагом.
Когда он подвел ее к открытой калитке,