В назначенный час в дверь комнаты общежития, где жили Накатовы, робко постучали. Накатов быстро подошёл и открыл дверь.
На пороге стояла Гаврилова. Шелковистые волосы, струйками водопада спадали ниже плеч, чудесно обрамляя обворожительное лицо, слегка подправленное макияжем.
Она была в цветном ситцевом халатике. Две расстёгнутые верхние пуговицы позволяли образовать глубокое декольте, в котором хорошо просматривались молодые, соблазнительные груди. На стройных босых ногах были надеты домашние тапочки.
– Виталий Владимирович, вы вчера сказали, чтоб я пришла, – томно проговорила она, игриво сверкая огромными глазами.
– Молодец, проходи, – ответил Накатов, пропуская в комнату и закрывая дверь на ключ.
Ирина прошла немного и остановилась. Накатов быстро подошел и слегка обнял за плечи:
– Ну что, не передумала поближе пообщаться со мной?
– Если б передумала, то не пришла б сюда.
– Вот и отлично.
– Только мне будет неудобно говорить «вы».
– Когда мы наедине, можешь говорить «ты».
Левой рукой он решительно привлек её и страстно поцеловал в обворожительные губы, правой же начал торопливо расстёгивать оставшиеся пуговицы халатика.
Под ним из белья ничего не оказалось. Сбросив на пол мешавший халат, Накатов с восхищением принялся целовать столь желанное женское тело. Затем поднял девушку на руки, и нетерпеливо понёс к диван-кровати. Там он аккуратно положил её и сам стал раздеваться. Оставшись в костюме Адама, он принялся нежно дарить ей ласки.
Постепенно возбуждаясь, Ирина принялась отвечать на них и вскоре они слились в любовном экстазе.
– Надеюсь, ты довольна нашим общением? – спросил Накатов, когда они легли рядом и стали отдыхать от любовных утех.
– Пойдёт, вполне пойдёт, – умиротворённо проговорила она, с наслаждением потягиваясь, – это значительно лучше, чем с англосаксом.
– С каким ещё англосаксом? – удивился Накатов.
– Да был у меня тут недавно один англичанин, но бревно бревном. Холодность англо-саксов не для меня. В постели лучше иметь дело с соотечественником, – скупо проговорила Ирина и быстро сменила тему разговора, – я не понимаю, зачем ты изменяешь жене?
– Почему ты решила, что это измена? Нет, я не изменяю. Я ж не собираюсь её бросать и жениться на тебе. У нас с тобой лишь удовлетворение физиологических потребностей и приобретение нового сексуального опыта и больше ничего.
Это была истинная правда. Он ни сколько не испытывал угрызения совести.
В последнее время жена приходила с работы поздно, да и беременность не позволяла долго наслаждаться взаимным сексуальным общением. Организм же требовал сексуального удовлетворения и Накатов не хотел прибегать к вынужденному воздержанию. Он решил найти временную замену на стороне, поэтому