И поведи, как друга, за собой.
Король умер
Сеточка вен, обнаженная кожа…
Пал я, как кукла разбитая, навзничь,
Сквозь пелену вновь услышав твой голос…
Где я? Уж мертв… Или нет? Я не знаю…
Тонкая грань, что грозит надломиться,
Давит на душу и тело терзает,
Смерть стучит в двери, голодная, злится,
Ночь очи саваном кроет кровавым.
Яд кипит в теле и рвется наружу,
Жизнь предо мною проходит, лобзанием
Выпив слез капли преступные… Боже!
Кажется, близится час сей коварный…
Ангелов сонмы склонились в печали,
С плачем объяв распростертое тело…
Бог уж зовет меня, тянет на небо,
Лик свой умыв в белоснежном сиянии.
Хрип с губ моих не сорвется на радость,
Мама, тебе и безжалостным братьям.
К тем, кому грешник живым был не нужен,
Пусть боль моя возвратится проклятием!
Вновь
Вновь одиночество кружит в чудесном вальсе,
Гремит прискорбный марш среди зеркал,
Стенает, в сводах вычурных теряясь…
Мне страшно, но, увы, того желал.
Вновь пляшут блики на Ее руках
И гонят прочь привязанностей тени.
Склонившись вновь пред месяцем, как раб,
Смиренно я оплакивал потерю.
Луна безмолвно на меня взирала,
Роняя слезы хладные на землю.
Пурпур смущения лунный лик обагрил,
Как смерти лютой жуткое знамение.
Ты предо мной в гробу… Могильный хлад
Не раз лобзал твои слепые очи.
Сменив на траур праздничный наряд,
Смеюсь лишь, как безумец, в час полночный.
Я был изгоем, рифмоплетом мрачным,
Прощал не раз и вновь гонимым был.
То, другом преданный, рыдал в несчастье,
То, вновь лжецом приласканный, любил.
Но был покинут – вновь и навсегда,
И вера, в сердце жившая, иссякла.
Погибла в муках нежная Душа…
Вновь груб и нелюдим… Как и желал я.
Но стоит только поманить рукой —
Вновь бывший мертвецом воспрянет.
И сердца, уж утихнув было, боль
Вновь свергнет душу в бездну из страдания.
Глаза
Пряча тщетно очи утомленные,
Ты бежишь, скрываясь от меня.
А когда-то я, в тебя влюбленная,
Опускала томные глаза.
Мукой были ночи эти темные,
Одиночества душила пелена.
И во сне, мечтою крепко скованном,
Безотчетно я тебя звала.
Вспыхнули луны лучи багряные,
И сошла, как пенная волна,
С сердца моего, стрелой пронзенного,
Меланхолия преступная моя.
Не зовите, очи потупленные,
Больше ваша сила не страшна.
Словно шипы роз вы, опаленные
Пламенным дыханьем января.
Обличитель
Смрад