Но отдохнуть ему так и не удалось. Прежде чем он смог закрыть глаза, волки подошли угрожающе близко. Больше не было необходимости всматриваться, чтобы их разглядеть. Они окружили его узким кругом, и он ясно видел их в свете костра – одни лежали, другие сидели, ползли к нему на брюхе или же расхаживали взад и вперед. Некоторые даже спали. То там, то тут он видел, как они дремали, свернувшись в клубок, зарывшись в снег, как собаки, для него же сон теперь был невозможным.
Он поддерживал яркий огонь в костре, зная, что только он и останавливал их от того, чтобы впиться своими голодными клыками в его плоть. Лая и поскуливая, две его собаки, не отходя ни на шаг, прижимались к нему с обеих сторон в поисках защиты, а когда волк подходил ближе привычного, они начинали отчаянно рычать. Заслышав рычание собак, круг волков оживал и они, поднимаясь на лапы, делали попытки подобраться ближе, безудержно рыча и воя. После круг снова утихал и то там, то здесь волки снова ложились, погружаясь в дремоту.
Но их круг постоянно сужался. Понемногу, каждый раз на дюйм. Иногда волки подползали настолько близко, что в итоге оказывались почти на расстоянии прыжка. Тогда он брал из костра деревяшки побольше, и с силой швырял их в стаю. За этим всегда следовало резкое отступление волков. Оно сопровождалось яростным воем и испуганным рычанием, когда хорошо нацеленная деревяшка попадала и обжигала осмелевшего зверя.
Утро Генри встретил усталым и измотанным, и силился не уснуть после бессонной ночи. Затемно он приготовил завтрак и с рассветом, в девять часов, когда волчья стая начала отступать, он принялся за выполнение работы, о которой размышлял долгими часами этой ночью. Срубив несколько молодых деревьев и привязав их повыше к стволам растущих елей, он соорудил помост. Взяв веревку от саней и перекинув ее через помост, с помощью собак он поднял гроб наверх.
– Они добрались до Билла и возможно доберутся до меня, но они определенно никогда не доберутся до вас, юноша, – обратился он к мертвецу, который теперь покоился в своей могиле на деревьях.
Затем Генри пустился в путь. Сани, став легче, подпрыгивали позади усердно бегущих собак – они тоже знали, что окажутся в безопасности лишь тогда, когда доберутся до Форт-МакГэрри. Волки вкрай осмелели и теперь бежали рысью позади и по обе стороны саней, высунув красные языки и демонстрируя исхудалые бока, на которых с каждым движением проступали холмы ребер. Они были ужасно тощими, просто кости, обтянутые кожей с тонкими жилками вместо мускул – такими тощими, что Генри подумал, это чудо, что они еще держатся на ногах, а не валяться прямо в снег. Он побоялся путешествовать дотемна. В полдень, солнце не только озарило южный горизонт, но даже показало на небе свою бледную золотистую верхушку.