– Ну, вот опять ты как взрослая. – Показав язык Ники, я засмеялась.
Любовь для Ники была смыслом жизни, она читала сказки, где они жили долго и счастливо. Ждала принца, своего принца на белом коне. А для меня любовь, это мир и мои мечты. Я в те времена не представляла себя в роли жены или любимой, по мне так это худшее из пыток.
Почти каждый день мы с Ники проводили вдвоем, обычно мы брали кофе или какао и шли в наше укромное место, на балкон второго этажа, дома, где жила Николь.
Николь жила в прекрасном доме, цвета молока, окна были ярко-красного цвета. Дом был похож на игрушечный. Балкон был около дерева и его огромные ветки закрывали нас от внешнего мира. Дом был, в двух шагах от моего. Дом был одноэтажный, когда шла стройка, на втором этаже сделали балкон для красоты, но мы с Николь сделали себе там наше место, мы пробирались через чердак и пролазили через окно. Потом отец Николь сделал нам вход на балкон, чему мы безумно радовались.
На балконе стояли два плетеных кресла, они достались родителям Николь от бабушки, стоял стол, и было немного цветов. Мама Николь обожала растения, в доме они не помещались. Поэтому некоторые переместились на балкон. Так же было большое количество книг, мы с Ники любили их читать вслух, друг для друга. Сидели в этих креслах, часы на пролет, разговаривали, пели песни, танцевали, читали, делали, что хотелось, это было чудесным временем, нас ничего не тяготило. Для нас это была счастливая жизнь. Мы могли находиться друг с другом сутками, мы не надоедали друг другу. Мы не были сестрами по крови, но по разуму мы были сиамскими близнецами.
У Николь была очень хорошая семья, её отец Джон очень красивый, высокий и улыбчивый мужчина. У него были волосы цвета темного шоколада, белоснежные зубы и черные большие глаза, он постоянно шутил над нами, иногда пугал, на что мама Ники очень злилась. Мама Ники, эта женщина невероятной красоты будто из сказки. У неё были длинные черные волосы, она заплетала их в тугую косу. У мамы Николь была смуглая кожа и раскосые глаза, в её крови была кровь индейцев, арабов, звали её прекрасным именем Джуна, солнце на арабском языке, как рассказывала мне Николь, у её дедушки отец был арабом.
Дедушка Николь, это самый добрый человек, которого я встречала. Он рассказывал нам разные истории из своей жизни, порою очень грустные. Он кормил нас своим фирменным печеньем и молоком, собственной коровы, он умер, когда нам было по двенадцать лет. У меня не было, дедушек и бабушек, он один заменил мне их всех.
После того как Николь меня оставила, я приходила на балкон, брав две чашки черного кофе и рассказывала ей обо всем, что со мной произошло. Я читала ей книги, говорила все, что было утром, какая погода, что происходит в мире. Я скучала по ней, её дедушке и родителям.
С начала я очень обижалась на неё, что она оставила меня одну. Ей не было замены, таких как она, не существует. Очень больно терять, это чувство меня съедает до сих пор, хоть и прошли годы. Одиночество, это мой спутник жизни, я к нему привыкла, но одиночество и боль, это гремучая смесь.
Я