– А что же Вам так не терпится, Юрий? Чего Вы так страстно желаете?
– Я мог бы огласить весь список, но начну с малого. Во-первых – я хотел бы перехода на «ты» или время ещё не пришло?
– А что во-вторых? Ну, словом, интересно узнать весь спектр интересов.
– Боюсь показаться таким же откровенным и непосредственным, как поручик Ржевский, но прежде всего в этот спектр входит твоя очаровательная особа и в этой связи я должен придумать, чем тебя заинтересовать, чтобы не отпустить прямо сейчас, тем более, ты ещё не придумала, как от меня отвязаться.
Она рассмеялась и, сжав мне локоть, притворно влюблено глянула на меня, ничего не ответив.
Да, эта девочка охмурять обучена – подумал я, а вслух сказал, что совсем не знаю города и даже не предполагаю, куда можно было бы её отвести, чтобы совсем не возникало желания идти домой.
– Не надо, Юра, вернее не сегодня, это только Раиса считает, что я вдова, почти…. Хотя мой почти умерший муж так не думает, да и дети хоть и не совсем взрослые, но тоже имеют на этот счёт своё мнение.
Я поймал себя на том, что ни разу за весь вечер не спросил о том, как она живет, где работает, как проводит время, не хотел быть слишком назойливым и любопытным, а получилось как-то даже не учтиво. Об этом я ей и сказал, добавив, что все эти вопросы хотел задать наедине. Она грустно улыбнулась.
А что тут рассказывать, ничего особенного, всё, как у всех. У меня двое дочерей, одной семнадцать, другой пятнадцать, муж – объелся груш. Короче говоря, родилась, крестилась, училась, женилась, умерла.
Я быстро прикоснулся к ней чуть выше живота, на грани дозволенного и сказал:
– По-моему живая ещё, слышно, как сердце бьется – и не почувствовав протеста, поднял руку ещё выше на грудь, рискуя получить какую-нибудь неприятность в виде пощечины моральной или даже физической. Она с большой задержкой, явно смакуя момент, убрала мою руку из уютного нежного углубления и сказала незлобно, как-то даже доверчиво:
– Юра, я не шлюха. Хоть ты мне и нравишься, но я не стану крысятничать, ведь у тебя дома семья и приехал ты сюда, как я понимаю, не за тем, чтобы меня по кабакам водить, а что б как-то эту семью содержать. Знаю, что в море людей гонит не благополучие и комфорт, а безнадёга и безденежье, так что сойди с ковра и пошли пить кофе, вот в это маленькое кафе, надеюсь, что здесь мне не встретиться никто из знакомых или доброжелателей, хотя, мало я кому чего должна.
Меня не очень устраивал переход на чисто дружеские интонации, но это лучшее из того, что можно было тогда придумать, учитывая мое шаткое финансовое положение.
– Я бы хотел подробнее остановиться на «хоть ты мне и нравишься», ты ведь так сказала – начал я опять разговор после того, как мы уселись в углу совсем пустынного и достаточно уютного зала, с неярким, интимным