– Сидел на кровати.
– Что конкретно он делал? Как выглядел?
– Да ничего, в общем, не делал. Сидел на кровати и разговаривал. Но…
– Но – что?
– Ничего. Я только хотел сказать, он встал с постели. Потому что, выйдя из комнаты, я минутку постоял в холле, прикидывая, что мне делать, и слышал, как он запер дверь изнутри.
Бриссенден и Кремер, не сговариваясь, скептически хмыкнули. Шервуд насупился:
– Вы слышали?! Вы, наверное, что-то путаете.
– Ничего я не путаю. – Де Руд был непоколебим. – Я слышал, как он повернул ключ в двери.
– Хорошо, – вздохнул Шервуд. – В таком случае мне придется арестовать вас по обвинению в убийстве Циммермана.
Вольфрам де Руд выставил вперед подбородок:
– Он… – Де Руд осекся, впившись глазами в лицо прокурора, а затем произнес внезапно охрипшим голосом: – Его никто не убивал.
– Нет, убили. И он все еще там. В том виде, в каком вы его оставили.
– Получается, не в том виде, в котором я его оставил. Если бы я его убил, он не мог бы встать и запереть за мной дверь.
– Конечно не мог. И никто другой не мог попасть в комнату Циммермана, чтобы убить его. Однако дверь была не заперта, когда мисс Боннер заходила туда в два часа ночи. Следовательно, вы не могли слышать, как он запирал дверь. А значит, вы лжете. Вам все понятно? Де Руд, выкладывайте все начистоту! Зачем вы это сделали?
Де Руд не ответил. Жилы у него на шее еще больше вздулись, а мощные плечи слегка приподнялись, словно в груди не хватало воздуха, и опустились только через несколько долгих минут. После чего он сказал без открытого вызова, но явно не собираясь сдаваться:
– Если я, по-вашему, убил Циммермана, арестуйте меня.
– Почему вы это сделали? Потому что он знал, что вы убили Сторрса?
– Арестуйте меня.
– Зачем вы сказали, будто слышали, как он закрыл за вами дверь?
– Арестуйте меня.
Шервуд откинулся на спинку стула.
– О-хо-хо! Теперь из него словечка не вытянешь. Что ж, и такое бывает, – отчетливо пробормотал Кремер и в ответ на запальчивое предложение Бриссендена доставить де Руда в полицию добавил: – Никаких шансов. Посмотрите на него. Он измотает все отделение.
Но пока что де Руд измотал Шервуда, категорически отказываясь говорить. Окружной прокурор засыпал его вопросами, пытался стращать, урезонивал, однако Кремер оказался прав: из де Руда действительно невозможно было вытянуть ни слова. Он или твердил: «Арестуйте меня», или упрямо молчал, даже не удосуживаясь покачать головой. Наконец прокурор сдался.
– Уведите его и приставьте к нему человека. Не разрешайте ему ни с кем общаться. И пригласите сюда Чисхолма, – сказал он полицейскому и, повернувшись к де Руду, заявил: – Де Руд, мы задерживаем вас как важного свидетеля.
Проводив де Руда взглядом, Бриссенден пророкотал:
– Если бы вы