Продолжая традиции «добрых и полезных дел» в государстве, начатые много веков назад нашими предшественниками, Михаил Горбачёв тоже решил не отставать в этом вопросе, внеся, так сказать, в это дело свой посильный вклад, устроив – вот уже третий раз подряд – обмен новогодними поздравлениями с Америкой.
Сначала он поздравил американский народ с Новым годом, а затем советский народ поздравил президент США Рональд Рейган.
В своём поздравлении Горбачев подчеркнул, что поздравлять народ Америки – доброе предзнаменование, перефразировав при этом название последнего романа американского писателя Джона Стейнбека[8] «Зима тревоги нашей», заменив в нём второе существительное словом «надежды», поскольку в книге её нет, а есть лишь «тревога». И всё потому, что автор ниспровергает преклонение перед американским образом жизни и так называемой её добродетелью, которая ничего не стоит.
В своём романе Стейнбек откровенно показывает, как современный американский образ жизни действует на обычного человека, толкая его на путь предательства и преступления ради погони за богатством, за быстрым обогащением. «Бедлам в Вашингтоне, – писал он в одном из писем друзьям, – можно сравнить только с римским туалетом для кошек. И дело не в том, что администрация слишком цинична. Я глубоко уверен, что ни на что лучшее они там просто не способны. А демократы, господи, демократы – делят шкуру неубитого медведя, нет у них ни мужества, ни идей, ни платформы. Мне бы следовало вернуться в Европу, здесь пусть всё пропадает пропадом. Плохой роман должен развлекать читателей, средний – воздействовать на их чувства, а лучший – озарять им путь. Не знаю, сумеет ли мой роман выполнить хотя бы одну из этих задач, но моя цель – озарять путь».
Какой путь выбрал Горбачёв, рассчитывая на большие «надежды» с Америкой, сказать трудно. Можно лишь с уверенностью констатировать, что если бы он прочёл этот роман, то не стал бы менять слова в названии, говоря о некой «надежде», поскольку, как сказал сам автор романа, «в американском обществе надежды не может быть, как, впрочем, и пресловутой “американской мечты”» – той самой, о которой впервые упомянул (произнеся это словосочетание) ещё в тридцатые годы Джеймс Адамс[9] в своём трактате «Эпос Америки». Да и откуда им было взяться, если США как молодое государство при создании всех общественных институтов начиналось с нуля, с чистого листа, не имея не только единого народа, его истории, но и живой памяти. Не потому ли существует такое сильное желание американца быть лично независимым, надеясь, что в его «тайнике» может быть что-то ценное – но не в обществе? Вряд ли что-то проснётся в душе простого американца, что-то живое, если он произнесёт индейское название «Оклахома», «Айдахо» или какие-то другие