– Антонина или Антохина? – попытался расшифровать клинопись Лёха, – Твой почерк наверно, узнаёшь, Николай?
Тот с недоумением и опаской вновь взглянул на обрывок и, весьма отчётливо представив, как собственноручно делал эту важную запись, понуро кивнул.
– Замечательно! Звони этой дамочке. – воодушевлённо отозвался водитель и широким жестом протянул свой мобильный, – Ну чего медлишь? Тебе повезло, старина. Украли все документы с деньгами, отоварили до потери памяти, а тут такое послание в бутылке. Давай, давай, звони!
– И что я скажу? – попятился потерянный мистер Х, – Здравствуйте, угадайте, кто я? Или заберите меня отсюда?
– Да хоть бы так, не суть! Может это единственный шанс, Колян. Показаться дураком лучше, чем стать неопознанным бомжом. Да и я гляжу, что газетёнка Василеостровская, пешком придёт, если любит. – шутил водитель, щёлкая семечки, а с бледного лица названного Николая не сходила мгла сомнений. Он и без «толерантного» напоминания о бомжатнике чувствовал себя повисшим над жуткой пропастью, но в голове не было ни одной толковой мысли – все файлы были безнадёжно пусты. Потому, правили бал одни только обострённые чувства. Некое наитие терзало угнетённую душу, ужасно не хотелось набирать эти одиннадцать цифр и возвращаться в затуманенное прошлое. Хотелось остаться в уютном автобусе рядом с энергичным Лёхой, чьи глаза настойчиво блестели из-под полосатого козырька, а рука уже протягивала мобильник, издающий томительные гудки.
Но не все обитатели северного города могли похвастаться такой скоростью мысли и реакции, как приезжий водитель, наблюдавший скомканный диалог с таким любопытством, который давно не испытывал за вечерним просмотром телевизора. Колю, еще более сметённого, никак не хотели узнавать на том конце провода. Не знали там, впрочем, и никакой Антонины, и гражданки Антохиной. Лишь твёрдо пообещали забрать звонящего из любой точки города. Только точку эту сразу несколько собеседников, женские и мужские возгласы которых доносились и до участливого водителя, просили уточнить. Когда трагикомедия, а с ней и странные телефонные переговоры завершились, на лбу Николая проступала испарина и морщины сумрачных раздумий.
– Сказали, сейчас приедут за мной и отключились, только обо мне и Антонине ни слова. Сомнительно… – мужчина перевёл недоверчивый взгляд с нового товарища на темнеющую водную гладь Невы.
– Вот блин, я то думал, что жена. Странные дела. Может и эту Тоню Антохину уже того, поминай, как звали? Болтается где-то по течению реки.
– Какой реки? – пасмурно осведомился Коля и рефлекторно сглотнул.
– Что? –