Каин читал молитвы до ночи. Продрог, мучительно ныли колени. Авель помогал ему, потом ушел в дом и, должно быть, позвал всю семью. Краем глаза видел Каин сестер и родителей – они тоже молились в некотором отдалении.
Хлеб и плоды лежали себе целехонькими на его жертвеннике.
– Ничего, Господь принял жертву Авеля за всю нашу семью, – утешала его за ужином мама.
– А может, мы проснемся, а твоих даров нет, – вторил отец.
Но и утром жертвенник был по-прежнему полон…
– Иди работать, – распорядился Адам, сочувственно глядя на сына. – Это отвлечет тебя от грустных мыслей.
И он ушел в поле. Правда, никакого облегчения монотонный труд не приносил. В груди давила страшная тяжесть, а еще отчего-то сильно хотелось плакать.
Каин убирал на поле солому, когда вдруг появился Авель.
– Я уже управился и помогу тебе!
Вид его улыбающегося лица Каина взбесил.
Надо же, какой добрый! Ему помогает, Богу молится правильно! И все-то у него легко, все радостно!
А вот интересно. Коли возьмет он острый нож и перережет Авелю горло – как тот перерезал недавно барану для жертвенника, – поможет ли ему его Господь? Или же брат будет таким же мертвым, как те козы и ягнята? Адам с Евой говорили, что человек – не как животное, он бессмертен.
Вот и проверим…
Каин снял с пояса нож, осторожно потрогал пальцем лезвие. Было оно острым, затупиться не успело – ведь недавно он хорошо наточил его.
Бесшумно подкравшись к наклонившемуся брату, он одной рукой схватил его за плечо, а другой чиркнул по шее. Авель упал лицом вниз, потом перевернулся, схватился руками за окровавленное горло. В его голубых глазах мелькнуло изумление. А потом они закрылись.
Авель был мертв! Ну точно заколотый ягненок – лежал без движения, и грудь его не вздымалась от дыхания…
Каин и сам не понял, отчего захотелось ему сорвать кольцо с крупным зеленым камнем, которое Авель всегда носил на правой руке.
Он надел его на свой палец и едва не закричал. Казалось, золото расплавилось и жжет кожу яростным огнем. Постанывая от боли, Каин попытался стащить кольцо – но оно не снималось, словно бы вплавилось в руку.
– Каин, где же брат твой, Авель?
Каин обернулся по сторонам, пытаясь понять, откуда раздается громкий голос. Но вокруг никого не было.
Понимая, с кем разговаривает, он с деланой беспечностью пробормотал:
– Разве я сторож брату моему?
Но голос не умолкал:
– Что ты сделал? Голос крови брата твоего вопиет мне от земли. И ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей. Когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле[1].
У Каина невольно вырвалось:
– Наказание мое больше, нежели снести можно. Вот, Ты теперь