– Вы же сами сказали, что движение «Восток» проправительственное, – послышался голос кого-то из офицеров.
– Даже если и так, – проворчал Гуров, – то всегда найдется нюанс, который кому-то выгоден, который разрисуют как выступление покойного против политики правительства и президента. Избитый ход. А мы, стало быть, всем своим видом будем изображать, что расследуем чистой воды уголовщину. Так?
– Да, Лев Иванович, – согласился Орлов. – Вот вы с Крячко и будете изображать.
– Типун мне на язык, – тихо проговорил Крячко, но его услышали, и вдоль стола для совещаний пошли смешки.
– Только изображать? – спросил Гуров.
– Нет, работать придется быстро и без ошибок, – серьезно ответил генерал. – Все, что нужно изобразить, изобразим я и вышестоящее начальство. А ваша со Станиславом Васильевичем задача взять это дело в свои руки и быстро довести до конца.
– Ну, это как всегда, – улыбнулся Крячко. – МУР привлекать будем или по старинке, сами как мальчики бегать будем?
– Будете привлекать всех, кого сочтете нужным. Следственный комитет уже начал работу, МУР подключился. Вы осуществляете общее руководство оперативно-следственными мероприятиями.
– Есть приказ о создании межведомственной группы? – удивился Гуров.
– Конечно же, нет, – хмуро глянул на него генерал. – И быть не может. Вы официально выступаете как кураторы от Главка, но фактически за вами все руководство. Я должен иметь руку на пульсе этого дела. И, честно говоря, мне хочется пойти в церковь и поставить свечку Николаю-угоднику, чтобы все это оказалось случайным стечением обстоятельств или в крайнем случае местью мужа любовницы! Не люблю я ввязываться в политические разборки. Там не знаешь, с какой стороны по затылку получишь. Поэтому, ребята, максимум внимательности и… лучше лишний раз придите посоветоваться, чем лезть на рожон. Ну, вы оперативники опытные, чего я вас учить буду. Так, просто предупреждаю на всякий случай.
Пока сыщики шли по коридору до своего кабинета, Крячко очень живописно раскритиковывал очередной детективный сериал. Гуров молча слушал, понимая, что старый друг затеял этот разговор лишь для того, чтобы поднять ему настроение. Стас умел это делать. Никаких похлопываний по плечу со словами «ничего, прорвемся, и не такие дела распутывали», ни тяжелых многозначительных вздохов и гробового сочувствующего молчания. Он просто отвлекал, проносился в мозгу, как освежающий ветер, после которого думать легче. И сейчас весь этот треп был просто способом отвлечения.
– Ну? – Гуров сразу свернул к своему любимому