Судьба. Митра Папилин

зарисовки, коих у меня было множество. Выручило меня и наличие собственных картин, которые я писал за деньги до поступления. Подав заявку и пройдя внутренние испытания, я стал дожидаться ответа от высших чинов – они здесь были вроде как главным управляющим органом, который и решал судьбу поступающих людей. Со мною обещали связаться на днях, если их удовлетворят мои результаты.

      Жизнь, казалось, остановилась в одночасье, ибо ожидание было столь томительно, что все дни до моего оповещения я провёл в своей маленькой комнатушке: солнца в ней было мало из-за занавешенных окон, которые я побаивался открывать в силу шаткости всей конструкции. Так прошёл один день, второй, третий. Сомневаюсь, что тогда я хоть что-то чувствовал по этому поводу, но сейчас рассказ об этом вызывает довольно неоднозначные чувства: тоску по былым временам, когда я ещё мог казаться человеком.

      На четвёртый день я уже начал было нервничать, ибо от поступления зависела вся моя дальнейшая судьба: денег оставалось буквально на неделю, да и перспективы выселения меня совсем не радовали. Это было холодное осеннее утро, несмотря на свою суровость, оно демонстрировало свои благие намерения, пуская солнечные лучи по уголкам моей комнаты. Из окна подул свежий ветер, и я на мгновение почувствовал, что запах прелых листьев вновь пробудил во мне приятные чувства, подарил некую уверенность в том, что успех, так близко расположившийся, будет достигнут мною в считанные мгновения.