Майбах бесшумно проехал по дворам, выехал на Лубянку.
– Нам долго ехать? – спросил Феликс ради того, чтобы что-то спросить. Но шофер даже бровью не повел и ничего не ответил.
Где-то на 50 километре от Москвы остановились.
– Не угодно ли Феликсу Николаевичу переодеться? – спросил Владислав.
– Угодно, – хмуро ответил Бабочкин.
И фрак, а это был шикарный фрак, и рубашка оказались ему впору. В одном из ящичков оказались лакированные туфли известной, крутой фирмы. Даже носки определенного цвета были к ним подобраны. Может, и белье от Версаче тут припасли?
Переодевшись и оглядев себя в зеркало, чему был очень удивлен и если честно, обрадован, никогда так шикарно не одевался, Бабочкин спросил: сразу ли они едут на «Радугу»?
– Феликсу Николаевичу нужно сначала отдохнуть, подстричься, сделать маникюр, – ответил Владислав.
Маникюр? Да, неожиданно, подумал Феликс, то ли еще будет.
Через некоторое время остановились перед шикарной усадьбой, находящейся недалеко от трассы, но в приятном березово-сосновом лесу. Номер для Феликса уже был заказан в двухэтажной вилле, стоящей на берегу живописной речки. У него даже не потребовали паспорта. Владислав сам наполнил ванну, добавил в нее хвойных ароматизаторов, которые достал из кармана, проверил температуру воды, пригасил Бабочкина. И всё молча. Правда, перед уходом сказал, что парикмахер и маникюрша будут через час, обед через два часа. Встреча с директором «Радуги» назначена на 16 часов.
– Подождите! – крикнул вслед помощнику Бабочкин. – А чем вообще занимается эта «Радуга»?
Однако вопрос остался без ответа.
Долго в ванне лежать не стал, обмотался бархатным белым халатом, вышел на крыльцо. Перед ним простирались шикарные пейзажи: лес, поля, за ними искрящееся на солнце озерцо – хорошо!
Парикмахер и маникюрша пришли вместе. Его стригли, надраивали ему ногти, в том числе на ногах почти час. К ужасу Феликса ногти покрыли бесцветным лаком, а волосы набрызгали какой-то пеной так, что они казались пластмассовыми.
Обед для него приготовили царский: на столе и ушица из семги, и картошечка с осетриной по-кремлевски, балык сырокопченый, всевозможные салатики, виски Бурбон, коньяк французский Мартель, икра красная и черная. Этот обед тянул явно на несколько десятков тысяч. Но аппетита не было. Предстоял разговор с директором «Радуги», а Феликс не представлял себе, как будет уговаривать его продать конторе предприятие за 100 миллионов. И тут мысленно ударил себя по лбу: 100 миллионов чего, рублей или «зелени»? Но звонить и спрашивать у Достоевского он не стал, уж это-то Владислав наверняка подскажет.
В половине четвертого шофер распахнул перед Феликсом дверцу Майбаха.