– Семья моего отца живет в Белеме уже несколько поколений.
– Ваш отец перчаточник?
– Главный перчаточник, милорд. И у нас есть земля. Чуть больше четырех гектаров.
– Четырех?
Министр позволяет себе улыбнуться. Пудра с его парика чуть припорошила шелк на плечах. Если его лицо чуть вытянуть вперед, думает Жан-Батист, оно уподобится острию топорища.
– Граф С. утверждает, что вы трудолюбивы, прилежны и чистоплотны. И что ваша мать протестантка.
– Только мать, милорд. Мой батюшка…
Министр делает ему знак замолчать.
– Меня не интересует, как молятся ваши родители. Никто не предлагает вам пост королевского капеллана. – Он снова смотрит в бумагу. – Проходили обучение у братьев ораторианцев в Ножане, а впоследствии благодаря щедрости графа смогли поступить в Королевскую школу мостов и дорог.
– Да, милорд, поступил. Я имел честь быть учеником мэтра Перроне.
– Чьим учеником?
– Великого Перроне, милорд.
– Вы сведущи в геометрии, алгебре. Гидравлике. Тут говорится, что вы построили мост.
– Небольшой мост, милорд. В поместье графа.
– В качестве украшения?
– В каком-то смысле… и эта сторона тоже присутствовала.
– И у вас есть опыт горных работ?
– Почти два года я провел на угольных шахтах Валансьена. Там у графа есть свой интерес.
– У графа во многих местах есть интерес, Баратт. Не получится наряжать жену в бриллианты, если не имеешь нигде интереса.
Похоже, министр изволил пошутить, и в ответ следовало бы произнести что-нибудь остроумное, но в то же время уважительное, однако Жан-Батист не думает ни о жене графа с ее бриллиантами, ни о его любовнице с ее бриллиантами. Он думает о шахтах Валансьена. Об особом роде нищеты – беспросветной, закутанной в пелену дыма, не знающей милости природы.
– Да и к вам тоже он имеет интерес, не так ли?
– Да, милорд.
– Ваш отец шил графу перчатки?
– Да, милорд.
– Может, он и мне сошьет парочку?
– Мой отец умер, милорд.
– Ах, вот как?
– Тому уже несколько лет.
– Отчего же он умер?
– От болезни, милорд. Он долго болел.
– Тогда не сомневаюсь, что вы хотите почтить его память.
– Хочу, милорд.
– И вы готовы послужить?
– Да, милорд.
– У меня кое-что для вас есть, Баратт. Дело, ведомое с необходимым умением, с необходимой рассудительностью, обеспечит вам неуклонное продвижение по службе. И позволит заработать имя.
– Благодарю вашу светлость за доверие.
– Покамест не будем говорить о доверии. Вы знаете кладбище Невинных?
– Кладбище?
– То, что у рынка Ле-Аль.
– Я слышал о нем, милорд.
– Оно пожирает тела умерших парижан с незапамятных времен. С глубокой древности, когда город едва распространился за пределы своих островов. Тогда это, вероятно, было еще терпимо.