***
Колизей в одиночку посетить не решился, так как Андрей тоже хотел узреть это чудо, чей фундамент до первого слоя пропитан кровью, поэтому пришлось оставить затею до его приезда. Вернуться в Ватикан не надумал по той же причине, к тому же с сегодняшнего дня там не пробиться, как на заключительной части фестиваля «Monsters of Rock». На потом пришлось отложить Сикстинскую капеллу, Императорские форумы, замок Святого Ангела и катакомбы Домитиллы – в общем все, ради чего я приехал в Рим. Мне оставалось только бесцельные прогулки по городу и дегустация кухни с наилучшим сочетанием различных сортов вин. Честно сказать, жаловаться мне не приходилось.
Утро, которое начинается с цыпленка «Пармезан» и бокальчика Frascati, сам Господь отмечает у себя в календаре как по-настоящему доброе. Когда белое сухое добавило началу дня некую нотку навеянной 12-тиградусной радости и греющего душу умиротворения, я твердо решил завтра же с утра отправиться в регион Лацио на дегустацию животворящего напитка прямиком из бочки. Та часть души, на которую одного бокала не хватило, изнывала от чувства предательства. Веселье и запланированное пьянство, когда у моего первого и единственного знакомого итальянца пропала 16-тилетняя дочь, казалось не лучшей идеей. Впрочем, я мог помочь только своим молчанием, тем более сомнения развеял напрочь еще один бокал вдогонку, а затем для надежности еще один.
Компромиссным решением времяпровождения послужил парк. По возможности он должен быть большим, густым и с водоемом, чтобы избавиться от жары. Обладателем права обеспечить меня всем желанным назначалась по воле высших сил Вилла Боргезе. Разумеется, наличие художественной галереи обязывает меня ее посетить. Дабы не потратить свое восхищение на что-то менее значимое для меня в области искусства, я провел изобретательную политику осмотра. Первым делом я увидел, как герой Троянской войны вывел троянцев из пылающего города под четким руководством Джованни Бернини. Далее я попробовал понять источник вдохновения Рафаэля в «Египетском зале» и тут же ринулся на второй этаж в жалкой попытке поймать неосязаемую связь с мастером. «Положение в гроб» и «Дама с единорогом», а также два холста Тициана составили костяк индивидуальной программы собственного сочинения, но не меньше удовольствия я получил и от «Охоты Дианы», которая меня позабавила, и от картины «Проповедь святого Антония Падуанского», которая меня завлекла. Она особо сильно выделилась среди всех остальных.