Теперь настал черёд молчать мне: я не могла рассказать пока никому всей правды про то, что это тело – не моё, и я никакая не доркхайя.
Так, молча, мы крошили на огромном столе разнообразные овощи. Одни из них были теми самыми твёрдыми "грушами", одну из которых мне дали на обед в первый день, другие – похожими на баклажаны фиолетовыми цилиндриками, из которых приходилось выковыривать большие колючие семена, и ещё много-много интересного я разглядела на кухне, стараясь всё запоминать и откладывать в своей памяти. После полудничанья Смилтэ спросила у меня:
– А почему ты не приняла дары тех сифэйнов, что брали тебя? твои ноги нуждаются хотя бы в локанках…
Я сначала молчала, потому что не знала, что ей ответить, как объяснить человеку из другого мира свою, земную мораль. Наврядли местные смогли бы оценить мои рассуждения о чести и достоинстве. Смилтэ удивлённо поглядывала на меня, и я ответила ей так:
– Я не тирайя, и никогда ею не стану…
Девушка поняла меня и больше таких вопросов не задавала.
Вечером все женщины и девушки отправились в купальни, которые располагались внизу, в каменных подвалах крепости, рядом с единственным источником воды. Там, в небольшом помещении, стояла огромная лохань, исходившая паром. Я посмотрела, как происходил процесс помывки, и старалась всё повторять, чтобы не выделяться своею безграмотностью.
Сначала каждая тирайя брала себе небольшое деревянное корытце, затем черпала им из лохани немного горячей воды, а потом из бочки, маленьким ковшиком, разбавляла её до приемлемой температуры. Потом раздевалась до нага и поливала себя малюсеньким черпачком. В качестве мыла тут использовалась какая-то травяная настойка. У каждой она была своя, в маленьком флакончике, прикреплённом к поясу. Девушки намыливались ею, распространяя по купальне запах цветов и скошенной травы. У меня такой настойки не было, и я решила со временем узнать, где они её берут. Если придётся её покупать на то, что дают за "услуги" мужчины, то мне придётся обходиться без неё!
Смилтэ, оживлённо намыливавшая своё пышное тело, увидела, что я просто поливаюсь водой, стараясь оттереть с ног въевшуюся грязь.
– Возьми! – я попробовала отказаться, но она сказала: – Завтра я покажу тебе, как варить тронгэ, сваришь свою, отдашь! Без неё нельзя омывать тело, могут завестись вирги…
Скорее всего, она имела в виду каких-нибудь местных паразитов, которыми мне обзаводиться не хотелось. И я приняла маленький стеклянный флакончик. Это был первый стеклянный предмет, который я держала в руках в этом мире, поэтому я действовала очень осторожно: намылила лицо, волосы и тело, спустившись к ногам. Мысль о том, что мыльный раствор можно сварить самой, очень взбодрила меня.
И тут я услышала шум. Посмотрев туда, откуда он раздавался, я увидела несколько мужчин в синем, которые вошли в купальню и расхаживали