При упоминании мамы внутри все неприятно сжимается.
Равнодушно пожимаю плечами.
– А какой смысл? Она ясно дала понять, что я к ней никак не отношусь и она меня знать не желает.
На самом деле, я звонила только два раза: чтобы сказать, что я в положении, и когда уже родила. Но мама отреагировала ожидаемо и накричала, что я непутевая дочь, убила все её старания.
– Ладно, дочка, пошла я. Хорошего вам дня, крошки, – гладит по макушкам близнецов крестная и выходит.
Проверяю растения, параллельно пытаясь придумать, что делать с телефоном и как его восстановить, не катаясь в город.
– Вот же гад, – стискиваю зубы и цежу.
Совсем меня из колеи выбил своими предложениями оскорбительными. Да ещё и пощечина, после которой было одно желание: убежать и больше не видеть Захара.
Колокольчик оповещает о посетителе. Тороплюсь выйти и проверить, кто там.
– Юлечка, добрый день, – в оранжерею заходит Надежда.
Как всегда, одета от и до. Летние светлые брючки, белая шифоновая блузка. Волосы в аккуратной прическе и минимум украшений. Не устаю любоваться этой женщиной. Видна в ней порода.
Она с мужем переехала в богатый район недавно, но уже успела стать моим постоянным заказчиком. Она из первых, кому я делала ландшафтный дизайн. И мы с ней с тех пор очень хорошо общаемся. Помогаю ей при необходимости.
А ещё она знает Еву и Егора, и если видит их, то всегда им достается больше внимания, чем мне и цветам.
– Надежда, добрый день.
– Я что-то звоню тебе, а ты вне доступа.
Выдавливаю улыбку, хотя мысленно проклинаю Захара за то, что по его вине я могу лишиться клиентов и заработка.
– Да, телефон где-то потеряла. До сих пор не придумала, как можно восстановить все, – развожу руками. – Ева, нет, не сжимай так крепко Ричи.
Бегу к дочери.
– Ой, наши крошечки тоже тут, а я забежала и не увидела, что они тут на травке резвятся. Привет, мои хорошки, – присаживается Надежда на зеленую траву, и я кошусь на её светлые брюки.
– Надежда, на светлом зеленое очень хорошо видно и очень плохо отстирывается, – закусываю губу до боли.
– Прекрати, когда это вещи были дороже общения с нашими малышами? Привет, принцесса.
Ева хватает Надежду за руку и улыбается.
– Сейчас, я вам плед хоть принесу, – сбегаю в кабинет, скорее, чтобы Надежда не увидела моих накатывающихся на глаза слез.
Эта картина тронула до самой глубины души. Вызвала трепет и дрожь. Хватаю с кресла плед и вытираю с глаз влагу. Делаю несколько вдохов, прикрываю глаза. Уговариваю себя успокоиться и взять себя в руки.
Выхожу из укрытия. На коленки Надежды уже взгромоздился Егор, и это тут же отдается во мне теплом.
Мои малыши. Они словно чувствуют, когда к ним со всей душой, и тянутся к хорошему.
– Вот, возьмите, – Надежда отвлекается от близнецов, и я помогаю ей расстелить плед.
– Ну что, молодёжь, что расскажете бабушке Наде?
Смеюсь.
– Какая вы бабушка? Я вам больше тридцати не дам.
– Ну как, – пожимает плечами,