Вдруг получил от колдуна в подарок:
Талант плести стихи и ладный текст,
Лишь поднесут ему саке одну из гарных чарок.
И вот приходит он с талантом под балкон
К возлюбленной своей девице,
И подмахнув саке поёт о том,
В каких та снах ему уж годы снится…
Как очарован он её нежнейшим взглядом,
Как сердце бьётся чаще от её красот,
И будет для него единственной наградой —
Её улыбки красочный восход.
И льётся музыка гитар…
И серенада слух ласкает нежно.
И воспылал сердечный жар,
Там, где дотоле сердце было безмятежно…
Но лишь одно её святое слово, —
И он готов всю жизнь у ног её лежать!
Она зардела и воскликнув: «Я готова!»
– Хочу с тобою на двоих соображать!
Спустилась к принцу на поклон,
И на поклон к его весомому таланту.
Он был весьма вниманием польщён,
И вёл себя и элегантно, и галантно.
И заключив на небе брак:
Они создали плодотворный творческий союз.
Колдун был вовсе не дурак,
Когда подыскивал достойных для талантов муз.
Любовь – единственная сила,
Способная зажечь огонь творенья,
И чтобы было всё красиво, —
Она нам дарит искры вдохновенья!
В порту магнолии в цвету,
И девушка из Нагасаки ждёт чудес:
Она лелеет главную мечту,
Чтоб принц увёз её из этих диких мест…
Богема
Богемной жизни
золотые рукава
взмахни и улетишь
на крыльях ночи
зачем тебе пустая голова
что ей ты напророчишь
набив её осколками из фраз
из фуэте забавных рифм
ты снова как бы прав
и вот уже Калиф
на час, на два
на два головокруженья
и мечется сова
заслышав стоны поколенья
богемные часы
богемные камрады
так тикают как сны
иной раз погружению не рады
и мчится из небытия в небытиё
заезженная наухнарь пластинка
и бьёт поддых её нытьё
тяжёлым кожаным ботинком
Нас склевали сны
нас склевали сны
мы как вещие враги
были мороки
а теперь на паперти весны
только всполохи
в поле ветрами объяты
бьются эхами слова
мы во всём невиноваты
мы во всём – трава
ни к чему утраты
беспокойства сна
вьются метеорами
так мерцают окаянные угли
затихают только спорами
гибкого предчувствия зари
и любимые сердца
в вечной тайне замирают
и до самого конца
всполохи