Донские казачьи атаманы. Исторические очерки-биографии (1550– 1920). Михаил Астапенко

Черкашенин вновь появился под стенами Азова. Он приволок сюда связанного шурина султана Мурада III, предложив азовскому аге обменять его на своего сына Данилку. Какие-то свои соображения и обстоятельства помешали азовскому начальнику произвести обмен, и сын атамана был казнен в Азове, что привело к взрыву кровавой розни между казаками и азовскими турками. Султан в грамоте крымскому хану Девлет-Гирею I зло выговаривал своему вассалу, что это он своими непродуманными действиями «меж казаков и Азова великую кровь учинил… а ведь Азов с казаками, и казаки с Азовом жили, и … у них все было мирно»[42]. Хан оправдывался тем, что он защищал от казаков свои земли, «свой юрт». Мурад III грубо заметил Девлет-Гирею: «А мне… твой Крымский юрт не стоит одного азовского человека»[43].

      Во главе 3-тысячного отряда казаков Черкашенин участвовал на стороне царя Ивана Грозного в Ливонской войне 1558–1583 годов, «показывая чудеса храбрости», что отметил Н. М. Карамзин в пятой главе восьмого тома своей «Истории государства Российского». По данным Пискаревского летописца в 1581 году знаменитый атаман деятельно участвовал в обороне Пскова от превосходящих сил польского короля Стефана Батория. Несмотря на то что «заговоры были от него ядром многие», Черкашенин погиб на стенах этого древнего русского города[44]. Его гибель была оплакана в русской исторической песне «Смерть Михайлы Черкашенина»:

      За Зарайским городом,

      За Рязанью за старою,

      Из далеча чиста поля,

      Из раздолья широкого

      Как бы гнедого тура

      Привезли убитого —

      Атамана польского[45]

      А по имени Михайла Черкашенина.

      А птицы ластицы

      Круг гнезда убиваются —

      Еще плачут малы его дети

      Над белым телом.

      С высокого терема

      Зазрила молодая жена,

      А плачет, убивается

      Над его белым телом

      Скрозь слезы свои она

      Едва слово промолвила

      Жалобно причитаючи

      Ко его белу телу[46]:

      «Казачья вольная

      Поздорову приехали,

      Тебя, света моего,

      Привезли убитого,

      Привезли убитого

      Атамана польского,

      А по именю

      Михайла Черкашенина».

      На Дону еще многие десятилетия помнили о знаменитом атамане. Так, в 1632 году, когда царские послы настаивали на принятии казаками присяги на верность Московскому государю, донцы отказались, мотивируя это тем, что атаман Михаил Черкашенин верно служил московскому государю без присяги. Знаменитый атаман и после своей смерти продолжал служить казакам, спасая их от кабальной присяги грозному царю.

      Никита Мамин

      Впервые его имя упоминается в грамоте Ивана Грозного от 17 августа 1571 года. Донской историк Василий Сухоруков (1794–1841) по этому поводу писал: «В 1570–1576 годах Иоанн (Иван Грозный. – М. А.) искал