─ И что это значит? ─ подняв глаза на своего главного врага, я старалась сохранить остатки спокойствия, чувствуя, что меня начинает потряхивать.
Император же нарочито-медленно оглядел меня с ног до головы, уделив особое внимание груди, отчего соски мигом встали по стойке смирно, грозясь прорвать ткань, и произнёс:
─ Ты не вернёшься домой, пока я не возьму своё.
С языка едва не сорвались ругательства, которые я однажды услышала рядом с портом, но я сдержалась, правда, эмоции всё равно лились через край от его невозмутимого тона.
─ Своё? У меня нет ничего твоего!
Он сделал всего шаг, а я уже понимала, что ничем хорошим это для меня не закончится.
─ Ошибаешься, Вишенка… И я это докажу.
Его поцелуй был жалящим, как сотня укусов диких пчёл, а я знала, с чем сравнивать, чуть не умерев в детстве страшной смертью. Но если честно, лучше бы я тогда не выжила, ведь то, что творил этот Высший сейчас, вообще нельзя было сравнить с жалами смертоносных насекомых.
Из меня будто душу выпивали по капле, удерживая сильными пальцами за талию, а я умирала, сгорая в его немилосердных руках. От нехватки воздуха лёгкие начали гореть уже вскоре, только Высший не хотел меня щадить, гуляя пальцами по коже, наверняка желая сорвать с меня бесполезную тряпку. Он коснулся шеи, погладив горло, а затем и ключицы, спустился невесомыми прикосновениями к соскам, покружив вокруг них, двигаясь всё ниже, но на этом мозг решил напомнить, что я вообще-то не безвольная кукла, и зубы сами сомкнулись на чужом наглом языке.
─ Вот видишь? ─ хмыкнул он, слизывая с губ выступившую кровь, словно ничего не произошло. ─ Твоё тело хорошо знает, кто его хозяин.
Я искренне считала, что рукоприкладство – последнее, до чего можно опуститься, тем более, девушке, однако в этот миг сам дьявол поднял мою руку, чтобы наградить это чудовище звонкой пощёчиной.
─ Не смей относиться ко мне, как к шлюхе, ─ выплюнула я. ─ Я не буду твоей игрушкой!
На сурово-спокойном лице не дёрнулся ни один мускул, словно этот мужчина был слеплен из прочного камня, и ничто не могло заставить его разозлиться, но огонёк на дне тёмных, как горячий шоколад глаз, я увидела нечто страшное.
─ Я прощу тебе это один раз, Вишенка. Сделаю скидку на твои переживания из-за нового положения, ─ сказал он, отступив. ─ Но в другой раз будь готова ответить за это. А пока привыкай к своим новым покоям – они станут твоим домом на некоторое время.
Вывалив на меня эту информацию, он двинулся в сторону открытого балкона, где тёплый ветер трепал невесомый тюль, и, расправив огромные кожистые крылья, Высший вскоре исчез, а я так и осталась в полнейшей растерянности.
Что сейчас произошло?
У меня нередко такое бывало, что я терялась в безвыходных, казалось бы, ситуациях, вот и теперь я просто не могла сообразить,