– Тоже самое могу и я сказать тебе.
– Обещаешь, что не поедешь к нему одна?
Что я могу ответить, если это важно для моей любви? Только согласиться.
– Постараюсь.
Проходит пять минут.
– Я попытаюсь попросить помощи у Тайлера, он поможет разузнать, что за враги у Даниэля, и где он может быть.
– Я буду благодарна тебе, Джексон. – Его бабушка и дедушка обрадуются и, быть может, это подарит им лучик надежды на то, что с ним действительно ничего не случилось.
Я решаю начать говорить о своих происшествиях:
– Я ушла из дома, поругалась с матерью, забрала вещи и…
– Я так и понял по твоему голосу. Я же всё чувствую, помнишь? – Смотрит на меня и светлеет лицом. Я широко улыбаюсь, озаряясь исходящим от него светом. – Она продолжает отпираться?
– Джексон, она перешла всевозможные границы, считает всех в округе предателями, поругалась с мужчиной, Марком, я рассказывала тебе про него… Все это время я тешила себя пустыми иллюзиями, считая, что она свыкнется со временем с тем, что мы вместе. Мама все еще носит в сердце всепожирающую злобу и твердую ненависть к твоей семье.
– Она угрожала?
Я киваю, перебирая ее слова вслух:
– «Если ты уйдешь сейчас, то я сделаю все, чтобы разлучить тебя и эту тварь, которая прилипла к тебе. С завтрашнего дня буду искать способы связаться с семьей Гонсалесов, сообщу родителям его наивной девушки, чтобы отвели ее от такого изменщика…»
Джексон уставляется на меня, стиснув зубы, поигрывая желваками.
– К чертовой матери бы их всех послать! – огрызается он и небрежно добавляет: – Против нас весь мир! – стукает по рулевому колесу. – В ней воспалилась страстная жажда причинять страдания другим. Ярость не дает ни минуты покоя. Она пылает изощренной жестокостью по отношению к нам.
С опущенной головой поглядываю на свои сплетенные руки.
– Да, но… – уныло бормочу я. – Джексон, если моя мама против нас, это еще не означает, что против нас весь мир.
Он объят страхом, что родители Беллы узнают раньше о нас, чем сама Белла? А что, если в этом и выход? Если он не сможет признаться, так пусть моя мама сделает это за него.
– Я в замешательстве, как огородить тебя ото всего… – с горечью признается он, снизив тон голоса, но я вижу, что его рассудок переваривает другие мысли.
– Джексон, проблемы образуются потому, что мы не идем на искупление, мы признаем ошибки, только говоря о них друг с другом, но пока ни Белла, ни Даниэль не знают всей правды. И поэтому, сделав один шаг вперед, к любви, мы одновременно делаем два шага назад.
– И что ты предлагаешь? – незлобно сетует он. – В один прием отрезать им мысль, что мы любим и рождены друг для друга?
Я пожимаю плечами, вздыхая:
– Я не знаю, как лучше, Джексон, но я устала от того, что мы живем на краю лжи. Пусть даже так, – указываю рукой. – Может, хоть камень с души опустим.
Перейдя к теме беседы о наших счастливых Ритчелл и Питере, готовящихся к свадьбе, настроение начинает улучшаться.
Между