Отец уходил в прозрачный осенний день. В воздухе, отливая на солнце перламутром, дрожали тонкие нити паутины. Полина низко надсадно выла, валясь мужу в ноги.
– Ну-ну, – скупо сказал отец, поднимая жену. – Крепись! Детей береги. Бог даст – вернусь живой-здоровый.
Он торопливо перецеловал детей – Анна навсегда запомнила быстрое горячее прикосновение отцовских губ к виску, мягкий укол бороды. А потом калитка хлопнула – и отца не стало. Так и не вернулся он с фронта, пропал без вести.
Но все же, несмотря на все горе, вызванное потерей близких, были у Анны еще мать и брат с сестрой. А теперь Анна оставалась совсем одна. Мать, собираясь, почти не обращала внимания на притихшую старшую дочь, хлопотала, суетилась, раздумывая о том, что же ей взять в дальний путь. Поленька, после утраты горячо любимого мужа и старшего сына, ясности ума не потеряла, крестьянская хватка у нее была крепкая, и теперь она отправлялась строить новую жизнь вместе с дочерью Валей, обожаемым младшим ребенком, модницей, красавицей и хохотушкой. Каково же оставаться было одной Анне, Полина не задумывалась.
Мать хлопотала в избе, увязывала узлы в дорогу. Анюта угрюмо жалась в углу.
– Ну, чего забилась, бирючка? – прикрикнула на нее Полина. – Сказано тебе: как мы с Валюшей быт наладим, так сразу тебя телеграммой вызовем. А пока ты за хозяйством присмотришь, нельзя же все так бросать, без догляда.
– Хорошо, мама, я пригляжу, Вы не волнуйтесь, – кротко ответила Анна.
Наконец Полина уехала, напоследок перекрестив дочь. Аня посидела немного у окна, поплакала и легла спать в пустом теперь доме. Завтра чуть свет надо было вставать на работу: отучившись на кассира, умная девушка теперь сама вставала за кассу в местном сельпо, и ошибиться ей нельзя было ни в коем случае. За это строго наказывали и судили за растрату безоговорочно.
От постоянного напряжения у Анны болели голова и глаза, но ни разу она не сорвалась, не обсчиталась. Аня не имела полного образования, всего лишь семь классов (но вот считать Анна научилось превосходно), пока их семья кружила по необъятной Родине и искала себе постоянное пристанище. А затем и вовсе мать сказала, что Ане учиться более не обязательно, нужно присматривать за младшими и вновь образовавшимся хозяйством. На том и порешили.
И вот потянулись тоскливые дни в опустевшем доме. Изредка приходили письма от матери, Валечки и Мити, в которых неизменно говорилось о том, что приехать к ним пока нельзя, быт еще не налажен. А затем ей и вовсе расхотелось напрашиваться к родным. Анне казалось, что так и пройдет теперь ее жизнь – пустая, одинокая, ненужная. Но так продолжилось лишь до тех пор, пока не появился Кирилл.
Аня запомнила их встречу с Кириллом очень ясно. Внезапно отворилась калитка, и Аня, в выходной день занимавшаяся огородом, выпрямилась и посмотрела на вошедшего.
Поначалу мелькнула у Анны безумная мысль,