Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота. А. Ю. Андреев

если в обоих случаях переписывали с оригиналов)[216]. Таким образом, это последнее зафиксированное в документах указание на местонахождение автографов Александра I. В настоящее время в коллекции Паррота они отсутствуют. Когда именно после 1876 г., т. е. в какой момент долгого бытования этого архивного комплекса вплоть до наших дней (см. ниже), и почему оригиналы писем Александра I были оттуда изъяты – об этом можно только строить гипотезы, и это – одна из самых волнующих загадок, которую несет в себе исследование переписки.

      О пребывании документов в последующие двадцать лет также не удалось найти никаких сведений. Самое простое предположение по этому поводу состоит в следующем. В конце XIX – начале XX в. прямые наследники семьи, последним из которых был правнук профессора, Мориц фон Паррот, жили в имении Кусна (Куусна) волости Ярва в Эстляндии, примерно в 90 км на северо-запад от Дерпта (по некоторым данным, это имение приобрел и выстроил там в 1840–1850-х гг. для себя усадебный дом еще Г. Ф. Паррот). Точно известно, что именно там хранился портрет Паррота, написанный придворным живописцем Кюгельгеном[217]. Поэтому естественно думать, что и архив Паррота находился в этом имении.

      Новая веха в судьбе переписки падает на середину 1890-х гг., когда к архиву Паррота получил доступ историк и публицист Фридрих Бинеман. Он родился в Риге, прожил значительную часть жизни в Российской империи и хотя на протяжении ряда лет преподавал в университете Фрайбурга-в-Брайсгау (Германская империя), но постоянно питал интерес к истории остзейских провинций, собирал и публиковал на эту тему различные материалы. Навещал Бинеман и имение Кусна (на это есть прямое указание в его книге[218]), где, как предполагается, ему и вручили переписку Паррота. О том, что с определенного момента этот архивный комплекс находился у него на руках (т. е. фактически в полном его распоряжении), мимоходом свидетельствует сам Бинеман[219], об этом же говорит и тот необычный факт, что в течение всей последующей публикаторской деятельности он ни разу не сослался на владельцев архива.

      Эти публикации начались с того, что в 1894 г. в немецком литературном журнале «Deutsche Revue» Бинеман напечатал избранные письма Паррота к Александру I вместе с некоторыми из ответов императора[220]. В 1895 г. он частично напечатал мемуары Паррота в старейшей немецкой газете Петербурга «Sankt-Petersburger Zeitung» (№ 249–251). Представленные новые источники вызвали живой интерес у историков России: уже в 1895 г. опубликованные Бинеманом письма Паррота к Александру I за 1805, 1807, 1810 и 1812 гг. появились в журнале «Русская старина» на русском языке, в переводе или выборочном пересказе[221]. Именно на данную публикацию, за неимением другой по-русски, ссылались потом на протяжении многих лет отечественные историки. Между тем в ней было допущено несколько грубых ошибок (например, перепутан день рождения Паррота – 15 июля вместо правильного 5 июля, а также письмо Паррота по случаю отставки Сперанского датировано