– Извините…
– А я вроде сказал вам, что вы не пройдете собеседование. Но вот вы здесь. Упрямая или глупая?
– Не знаю, – коротко отвечаю я, а мужчина разочарованно вздыхает. Не получилось вывести меня на эмоции, чего ему, видимо, очень хотелось.
– Ладно, раз уж пришла, то…
Я собираюсь с мыслями, ожидая вопросов, и они не заставляют себя долго ждать:
– Что означает слово «экономика» в переводе на русский язык?
– Законы хозяйства, – быстро отвечаю я.
– Самая известная книга Карла Маркса.
– Капитал.
– Вывоз товаров за границу.
– Экспорт!
Мужчина хмурится, понимая, что я не теряюсь и не делаю заминок, но продолжает:
– Разность между ценой реализации и себестоимостью продукции.
– Прибыль.
– Левая сторона бухгалтерского баланса.
– Актив.
– Сбалансированный перечень доходов и расходов на определенный период.
– Бюджет.
– Ладно, смотрю, подготовились. Но я все равно вас не возьму!
– Но почему?! – Вскидываю взгляд на мужчину, который буквально пышет злостью. Он медленно поднимается со своего кресла и идет ко мне.
Я инстинктивно шагаю назад, но упираюсь в стену.
– Я. Ненавижу. Когда. Мне. Хамят, – рычит Максим Александрович, наклонившись к моему уху. Слишком близко. Его горячее дыхание опаляет кожу на моей шее, и по ней бегут мурашки. То ли от страха, то ли…
– Я бы не хамила вам, не облей вы меня водой! – выпаливаю я, задирая голову.
Мы сцепляемся взглядами, и я чувствую, как клокочет во мне чувство несправедливости. Да, он хозяин этой жизни, а я сирота, но это он был неправ, и он должен об этом знать. Пусть это и будет стоить мне работы!
– Нечего было переходить мне дорогу! – шипит мужчина, а я заливаюсь краской от возмущения.
Наши губы слишком близко, и это не дает думать связно. Господи, этот человек вообще умеет соблюдать личные границы? Даже в набитом битком автобусе ко мне никогда не был кто-то так близко, а он…
– Вы должны извиниться!
– Я?! – пищу я, задыхаясь от его наглости.
– Вы, Василиса! – вкрадчиво говорит он и еще на миллиметр приближает свое лицо к моему.
Глава 4
– Но мне не за что извиняться! – пищу я, понимая, что такому человеку, как Вишневский, перечить нельзя. Но все же чувство собственного достоинства и какая-то отчаянность берут свое.
Упрямо задираю подбородок, отвечая мужчине таким же взглядом, каким сейчас он смотрит на меня.
Максим Александрович долго вглядывается в меня прищурившись, молча раздумывает о чем-то. Мне кажется, в его голове мысли только две: убить ее медленно или быстро. И чаша весов, похоже, все сильнее склоняется ко второму варианту.
Тут мужчина вздыхает и безэмоционально роняет:
– Можете быть свободны. Вы мне не подходите.
– Но я же верно ответила на все ваши вопросы! – в отчаянии