– Сердце, – прохрипел Ильтен.
– Чтоб тебе пусто было, ну зачем ты полез в воду? – укоризненно произнесла Тереза, укутывая его в куртку.
– Я… хотел тебя спасти. – На последнем слове он понял, как нелепо это звучит, и губы скривились не то в гримасе, не то в смущенной улыбке.
– Вот болван, – обреченно и совсем не сердито махнула рукой Тереза.
Мокрая одежда холодила тело, но от его глупых слов стало тепло. Тереза извернулась, поймала выпавшее из уключины весло, плавающее неподалеку, и погребла к берегу.
Примчавшаяся Алисанта тут же напоила всех глинтвейном, включая Дени. Пацан был растерт эфирным маслом из лиловых цветов – самое то от простуды и перенапряжения, отметила старуха, – и уложен в кроватку, где почти мгновенно отрубился от усталости, переживаний и горячего вина.
Ильтен отмокал в ванне. Впрочем, какое там отмокал – он сегодня намок более чем достаточно. На самом деле он отогревался и никак не мог согреться. Он вдыхал теплый аромат эфирного масла, щедро добавленного в воду, но зябкая дрожь не отпускала. А может, холод уже ни при чем. Это страх. И вроде критический момент позади, а страх не уходит. Он не утонул чудом, и имя этому чуду – Тереза. Она снова вытащила его, и не в первый раз. Она – его счастье и спасение, но радоваться ли этому? Его грызло ощущение неправильности. Беременная женщина нырнула за ним в ледяную воду, выволокла на себе. Зохен знает что! Это он должен быть ей опорой и охраной, оберегать, холить и лелеять. А что получается? Он запрещал ей кататься на лодке одной, но выходит, без него она управилась гораздо лучше. Хороша опора, хоть умри со стыда.
С кухни наплывал запах корицы. А еще голоса Терезы и Алисанты – слов не различить, но интонации слышны. Похоже, Тереза расстроена, а старуха ее успокаивает. Ильтен вздохнул. Нет, умирать совсем неконструктивно. Даже весьма нежелательно, ведь тогда Тереза… Он вновь вздохнул и призвал остатки своего профессионализма, не расшуганные унынием. Надо жить дальше и не прятать глаза от стыда, а посмотреть ими в лицо правде. Маэдо высказывал предположение, что Тереза – самка зохена в человеческом теле. А может, и не самка. Глупость, конечно. Но придется наконец признать: она сильнее, как бы странно это ни звучало для тиквийца. Ей не нужна его опека. Лучшее, что он может сделать – это перестать ограждать ее от мнимых опасностей. И от реальных, увы, тоже, потому что если ей с ними не справиться, то ему и подавно. Она связалась не с тем мужчиной, это с самого начала было ясно, но она не оставила ему другого выхода. Что теперь? Только принять это.
Дверь распахнулась, и густой коричный запах с ноткой имбиря ворвался вместе с Терезой, перекинувшей через плечо огромное желтое полотенце, уютное даже на вид.
– Рино, вылезай. Тебе помочь? Алисанта сейчас чай принесет. И травы для сердца уже настоялись.
Она поддержала