Год 1914-й. Пора отмщения. Александр Михайловский

и убийствам своих лидеров. В этом ряду и весьма сомнительное покушение на вас в восемнадцатом году, и загадочная смерть вашего ученика товарища Кобы, и та мерзость, которую учинил товарищ Хрущев над его памятью, и то, как несколько раз пытались свергнуть самого товарища Хрущева. Но самая главная катастрофа случилась тогда, когда ваша разложившая партия предала коммунистическую идею, сдала позиции и растворилась в пространстве, как будто ее не было, потому что изменниками дела большевизма оказалось даже ее высшее руководство.

      – Тут вы правы, товарищ Бергман, – вздохнул Ульянов-Ленин. – Теперь мне очевидно, что сама по себе, только от одной перемены социальной формации, человеческая сущность совершенно не меняется. Чтобы создать нового коммунистического человека, требуется приложить огромное количество труда, а не надеяться, что он появится сам собой.

      – Коммунистические люди в вашем новом обществе были, а иначе Советская Россия под руководством товарища Кобы не смогла бы победить Третий Рейх Адольфа Гитлера, – убежденно произнесла Бригитта Бергман. – Но, к сожалению не они определяли у вас политику партии и правительства, ибо им совершенно несвойственно стремиться к власти любой ценой. Однако их антиподы обладают проникающими свойствами жидкого гелия и способны пробраться во все уголки властной машины, вытесняя оттуда настоящих большевиков – иногда просто по возрасту, а иногда путем доносов и интриг. Вон, ваш товарищ Горбачев: сделал большую карьеру – от рядового сперматозоида, каких миллионы, до Генерального Секретаря Коммунистической Партии Советского Союза…

      – Уели вы меня, товарищ Бергман, уели! – засмеялся Ильич мелким дребезжащим смехом. – Воистину такой человек всю жизнь остается сперматозоидом, не меняя своих повадок. Впрочем, товарищ Серегин уже имел со мной множественные беседы с цель организации в партии механизмов, которые не допустят ее повреждения этими двуногими жуками-короедами. И мы по этому поводу обязательно что-нибудь придумаем, не можем не придумать. К этому нас побуждает мир товарища Половцева, где к началу двадцать первого века партия большевиков сохранилась во вполне дееспособном состоянии и продолжает высоко держать алое знамя дела Ленина-Сталина. Наверное, и в самом деле необходимо отодвинуть Маркса с Энгельсом на позиции идейных предшественников, вроде социалистов-утопистов, и вместо их идейного багажа сомнительного мелкобуржуазного происхождения использовать наработки мира товарища Половцева и самого товарища Серегина, создавшего из своих Верных воистину коммунистическое общество.

      – В таком случае, – хмыкнула Бригитта Бергман, – вам необходимо как можно скорее выводить на позиции лидера партии товарища Кобу с его харизмой вождя. Именно он сможет призвать под знамена только Верных, и больше никого, а кроме того, вас эта роль убьет за пару-тройку лет, а его хватит ровно настолько,