– Ты просто гулял? – Глаза птицы загорелись интересом. – Значит, никаких дел нет? Расскажи мне про людей!
– Э…
– Вы носите эти тряпки, потому что у вас нет перьев?
Добронрав посмотрел на свою одежду, и ему почему-то стало стыдно.
– Да. У нас нет перьев, и нам нечем прикрыть, – Добронрав замолчал, потому как сообразил, что, хоть у сирина и есть перья, кое-что они всё равно не прикрывают. И это ничуть не беспокоит саму птицу. – Ну, короче, чтоб не мёрзнуть. Да.
– А что вы едите? У нас говорят, что люди едят корни растений.
– Э, ну… да… И такое бывает, лук там… Разное едим.
– Ты птенец? – вдруг спросила сирин.
– Чего? А… Ну да. Нет. Я не ребёнок, я уже отрок. Почти муж.
– А сколько тебе лет?
– Двенадцать. А тебе?
– Двадцать четыре.
– Сколько?! – почему-то тот факт, что птица старше его в два раза, оказался весьма неприятным открытием. Тем более что выглядела она гораздо моложе.
– Двадцать четыре, – оторопело произнесла сирин, не понимая, почему человек так удивился. – А ты недавно вылупился, получается.
– Ну, получается, так, – упавшим голосом вымолвил Добронрав.
– Странные у тебя крылья.
– Крылья? – Добронрав не сразу сообразил, о чём это она. – А! Это руки. Они не для того, чтобы летать. Они для того, чтобы что-то ими делать. Еду выращивать или там оружие держать.
– Оружие? – снова удивилась птица.
Добронрав уже открыл было рот, чтобы рассказать подробнее, но сирин вдруг взмахнула крыльями и взлетела. Туман на том месте, где стояла птицыдева, закрутился в две спирали и поплыл в разные стороны.
Мальчишка облегчённо выдохнул. Он думал, что разговор окончен, но, как только встал, сирин опустилась на толстую ветку прямо перед ним.
– Скоро здесь будут алконосты! – зашипела она, почти не раскрывая рта. – Срочно уходи!
– Я не знаю куда!
– Ты что, заблудился?
Парень удручённо кивнул.
– Ладно, я выведу тебя!
В лесу стало ещё темнее. Добронрав вдруг понял, что ещё и очень холодно, особенно в насквозь мокрой рубахе. Туман по-прежнему висел над землёй, но с каждым шагом его становилось всё хуже видно. Мир просто погружался в беспросветную тьму.
Сирин постоянно летала вперёд на разведку. Потом возвращалась и говорила, куда нужно идти. Несколько раз мальчишке приходилось прятаться и отсиживаться в кустах.
Алконосты будто чувствовали его. Если путь был чист и Добронрав направлялся в его сторону, обязательно где-нибудь впереди появлялся алконост, и приходилось тут же сворачивать. Может, их в роще водилось так много, что встречались буквально на каждом шагу, но у мальчишки было иное мнение на этот счёт.
Его сирин тоже с каждым возвращением нервничала всё сильнее. Добронрав хотел верить, что это от того, что ей хочется вывести его из рощи живым, а не по какой-то другой причине.
Когда за деревьями замаячил просвет, все вздохнули с облегчением.
Добронрав