Именно поэтому в последнее время имперские вербовщики работали так активно – генералы Северного кулака получили приказ нарастить численность войск, чтобы перейти в наступление.
* * *
Всё складывалось неплохо – Хэлгара Слэйта считали мёртвым, Айрилен меня не узнала, я прошёл проверку, получил назначение на фронт и даже более-менее влился в коллектив десятки, к которой меня прикрепили. Конечно, в самом начале меня попытались, как это тут называется, «Приставить к делу».
А если точнее – сделать «шнырём». Таких в каждой сотне набирался почти десяток. Принести, унести, постирать, почистить, отполировать, зашить, приготовить, сбегать, найти… Такие солдаты не пользовались уважением своих товарищей, и были если не рабами, то прав имели куда меньше, чем все остальные. За непослушание, ошибки или дерзость их могли избить, и даже если «шнырь» шёл жаловаться, весь отряд подтверждал, что никто его не трогал.
В общем – так себе порядок, как по мне. Но кто спрашивает новичка о подобных вещах? Когда низкорослый, но крепкий, рябой парнишка из нашей десятки по имени Пек, лет двадцати, велел постирать его бельё, остальные солдаты лишь молча смотрели, как я отреагирую.
Это была проверка.
У нас как раз было свободное время вечером, и вся десятка отдыхала в казарме, когда Пек подошёл к моим нарам.
– Постирай сам, – отрезал я тогда, штопая прохудившуюся куртку. – Или найди прачку.
– Так я уже нашёл, зелёный, – усмехаясь и засунув большие пальцы за пряжку ремня, Пек встал напротив меня. – Давай по-быстрому, метнись на речку, пока я тебе не показал, что к чему.
– Ты, похоже, глуховат? – уточнил я, поднимая на него взгляд. – Отвали.
– Слышишь, ты! – Рябой парень присел на корточки. – Я на Стылой равнине с тёмными сражался, пока ты свою задницу у мамкиной печи грел! И чтобы не замёрзнуть, кровь убитых в тундре волков пил! Мне тебе зубы повыбивать – как раз плюнуть, так что давай, шевели булками!
Он встал на ноги и демонстративно пнул по куртке, свисающей с моего колена.
– Ещё раз так сделаешь, и я тебе нос сломаю, – спокойно ответил я.
– Чё? Вы посмотрите, какой борзый! – хохотнул Пек, поворачиваясь к остальным солдатам. Впрочем, никто его не поддержал, и я сделал вывод, что парнишка не встретит особого одобрения со своими действиями. – Давай, деревня, хватай мои шмотки, пока я из тебя дурь не выбил и…
Он снова пнул по моей куртке. И пока ступня мелкого гадёныша не опустилась на дощатый пол я, не вставая с места, ударил его пяткой в голень опорной ноги. Пек рухнул как подкошенный, с размаху ударившись носом о край деревянных нар, на которых я спал. Послышался хруст, затем парень застонал, попытался встать, но я ухватил его за плечо, перевернул и придавил коленом к полу.
– Не знаю, где ты там сражался, парень, – напуская в голос льда, сказал я. – Но с реакцией у тебя беда. Ещё раз подойдёшь ко мне с таким… предложением – сломаю не нос, а руку. А свои вонючие портки