Цели и мотивы характеризуют и деятельность и систему входящих в нее действий, но характеризуют по-разному. Единство деятельности выступает как единство целей ее субъекта и тех его мотивов, из которых она исходит. Мотивы и цели деятельности – в отличие от таковых у отдельных действий – носят обычно интегрированный и обобщенный характер, выражая общую направленность личности. Это исходные мотивы и конечные цели. На различных этапах они порождают разные частные мотивы и цели, характеризующие те или иные действия.
Мотив человеческих действий связан с целью, но может и отделиться от цели и переместиться либо на саму деятельность (как в игре), либо на один из результатов деятельности (побочный результат действий становиться их целью).
Результат, составляющий цель действия, при различных условиях должен и может достигаться соответственно различными способами или средствами. Такими средствами являются прежде всего операции, входящие в состав действия. Поскольку действие приводит к результату – к своей цели в разных, изменяющихся условиях, оно становится решением задачи, т. е. более или менее сложным интеллектуальным актом. Поскольку в различных условиях цель должна быть достигнута различными способами (операциями) или путями (методами), действие превращается в разрешение задачи.
Действие становится поступком прежде всего тогда, когда оно осознается самим субъектом как общественный акт, выражающий отношение человека к другим людям. С.Л. Рубинштейн конкретизирует это: ««Единицей» поведения является поступок, как «единицей» деятельности вообще – действие. Поступком в подлинном смысле слова является не всякое действие человека, а лишь такое, в котором ведущее значение имеет сознательное отношение человека к другим людям, к общему, к нормам общественной морали» /112, с 9/. У А. В. Брушлинского имеется существенное уточнение этого тезиса: «…поступок – это «единица» поведения как нравственного аспекта деятельности» /18, с. 10/. (На рис. № 11 – под Б)).
Именно действие, по мнению С. Л. Рубинштейна, является исходной «единицей» не только деятельности, но и исходной «единицей», «клеточкой» или «ячейкой» психологии. А. В. Брушлинский, акцентируя внимание на том факте, что С. Л. Рубинштейн в центр разноуровневых взаимоотношений в деятельности ставит именно действие, приводит следующее его высказывание: «Признание действия основной «клеточкой» психологии человека не означает, конечно, что действие признается предметом психологии… Психология не изучает действие в целом, и она изучает не только действие. Признание действия основной «клеточкой» психологии означает, что в действии психологический анализ может вскрыть зачатки всех элементов психологии«, т. е. зачатки у человека его побуждений, мотивов, способностей /17, с 18/.
Выделяя в качестве специфической особенности человеческой деятельности ее сознательный и целенаправленный характер, С. Л. Рубинштейн отмечает, что в ней и через