Спросив Владимира: «Вы ко мне?» и правильно поняв его кивок, сержант показал рукой на стул, тем самым попросив его подождать, пока он закончит с этой женщиной очередную, воспитательного характера, беседу.
Присев на один из трех свободных стульев (все они почему – то были разные), Владимир невольно стал разглядывать кабинет участкового милиционера.
Слева – табурет, на котором стояла грязная, полная окурков пепельница. Пока представитель власти что – то говорил, по мнению Владимира, ничего не понимающей женщине, он изучал окурки. Среди них лежит почти целая, с остатками губной помады, тонкая сигарета. Какая – то дама не успела ее докурить, видимо, очень спешила. Вон, как сильно ее вмяли, даже сломалась посредине.
Закончив воспитательный процесс, записав что – то в свой журнал, лежащий на столе, с последним китайским предупреждением сержант отпустил предмет своего воспитания домой и с немым вопросом посмотрел на Владимира.
Тот представился и рассказал о происшествии, случившемся сегодняшней, уже прошедшей ночью (причиной которого, собственно, и послужил его визит). Но по реакции милиционера понял, что делать здесь ему больше нечего. Сержант был в полном неведении. Не знал он, где сейчас участковый и когда он будет. Тот участковый, который, возможно, приходил на место происшествия.
– Странно. Никто ничего не знает. Мистика, да и только.
Посоветовав сержанту просмотреть вечерние теленовости, оставив свою визитку и попрощавшись, Владимир вышел на улицу.
Закурив очередную сигарету, он краем глаза увидел в ярко освещенном окне спину того, с кем он только что беседовал. Сержант с кем – то говорил по телефону, показывая при этом левой рукой в сторону улицы. Туда, где, по его мнению, сейчас должен быть Владимир.
Владимир интуитивно понял, что этот разговор касается его. «Если нет, почему он так жестикулирует, словно говорит обо мне? Или я уже все придумываю? Мне это просто показалось?» – подумал он.
Несколько отойдя от ярко освещенного места (чтобы его не было видно, если сержант вдруг повернется к окну), Владимир понял, что отсюда ничего не услышит. «Да и зачем мне это? – раздосадовался он на себя. – Я просто устал. На сегодня все, пора домой. Хочу мира, а он начинается с дома».
Константин. Первая ступенька
На ступеньках не сидят, по ним идут.
Сидя в уютном салоне машины, наслаждаясь бесшумной работой двигателя и тихой мелодией, располагавшей к тишине, покою, Владимир вновь и вновь задавал себе те вопросы, которые в течение этого дня не выходили из его головы.
Внезапно Владимир вспомнил, что какой – то пакет час назад ему передал Барон. Что именно передал,