А. А. (Минюшского)139 встретила, уже выходя из наружных дверей. Он во что бы то ни стало хотел вернуть меня обратно и, когда я отказалась, заподозрил в том, что у меня назначено rendez-vous140. Говорю:
– Не успела еще завести…
– А те – все растеряли?
– Какие – «те»?
– Да старые-то?..
– У меня не было…
– Не было свиданий?!. Какая же вы после этого барышня?!.
Собственно, я сказала неправду: у меня было одно rendezvous… Вот и задумалась над этим. Чего ж тут думать? Ведь совесть уже выздоровела…
Во вторник (8 сентября) днем я была в Казанском соборе. Было что-то так тяжело, и молиться не могла…
Оттуда прошла к Юдиным. От них съездила к Ю. Я. Пузыревой. Понятно, у нее просидела недолго. Вернулась к Юдиным, и там-то меня и забрало…
Вчера (9 сентября) ко мне заходила Соня (Юдина) и нашла, что вид у меня не очень хороший. Я обещала сегодня приехать к ним – во «всяком случае», даже если мне будет уж совсем худо, чтобы от них пойти в лечебницу – где-то на Морской (улице)…141
Но сегодня – мне уже ничего (легче). Не стоит и к доктору идти… Как это я ему стану докладывать все подробности?.. Вчера (9 сентября) написала маме подробное письмо – о своей болезни, а сегодня уже раздумываю: посылать его или нет?..
У меня есть посылка для Гриши (Куклина). Я послала ему открытку (от) Зинаиды Александровны (Куклиной) – уже давно, а он всё не идет. Что же это такое?..
Впрочем, Зоя Ивановна тоже приехала из Вятки и известила меня, что имеет для меня посылку, а я всё не иду… Но я – два дня, а он – уже больше недели…
Я часто вспоминаю «доктора». Ужасно интересно, как его фамилия?.. И потом… Право же, ничего, если бы он и пришел ко мне. Ведь у всех курсисток бывают в гостях студенты, офицеры, еще какие-нибудь…
А чем я хуже остальных?..
Сегодня – самый именинный день на Руси. Мне надо было послать поздравления в Вятку – и я забыла. Ну – не вернешь… 15-го (сентября) была первая лекция Котляревского. Хорошо он говорит! Просто, без вычур – и как всё понятно…
Сегодня в первый раз читал Сиповский. Этот – читает, и довольно монотонно. Но хорошо, дельно. Как вступление рассказал о своем трехдневном пребывании в Англии, в Лондоне.
Днем город живет так весело и обыкновенно, словно войны не существует. Рестораны полны разодетым людом, музыкой и веселым говором; оживление на улицах обычное; нет ни одного лазарета, ни одного раненого. Русского сначала это неприятно поражает. Такая беззаботность – в такое тяжелое время! Но потом… С половины одиннадцатого ночи и до трех (часов) начинается грохот выстрелов. Понятно, не спится! А наутро спрашиваешь портье: «Что это у вас ночью было?» – так (он) говорит: «Ничего». В газетах – лишь лаконичное сообщение: «В ночь город подвергся обстрелу неприятельских