На плацу возле флагштока стоял человек – высокий, широкоплечий, одетый в кожаную куртку и обыкновенные джинсы. Маринка от испуга зажала рот рукой и отступила на шаг от окна. Два других зверя по очереди проделали точно такой же кульбит, и теперь трое мужчин, оглядевшись, направились к двери заброшенного корпуса.
– Ой, мамочка… – прошептала Маринка одними губами.
Игорь на цыпочках подкрался к двери и припал ухом к замочной скважине. Маринка последовала за ним – как бы ей ни было страшно, любопытство все равно оказалось сильней.
Из-за двери послышались негромкие шаги на лестнице, а потом хриплый голос:
– Здесь кто-то был. Жег свечи.
– Наверное, опять этот… монах, – ответил ему другой.
– Нет. Монах пахнет не так. Ты что, не чувствуешь?
Маринка живо представила, как хозяин хриплого голоса нюхает носом воздух.
– Пошли. Они здесь, – снова сказал хриплый голос, – мужчина и женщина.
– Зачем они нам сдались? Я и без них сыт по горло.
– Они могли видеть, как мы оборачивались. Они спускались в чулан. Мало нам монаха, который нашел проход и теперь шляется здесь, когда ему заблагорассудится?
– Как скажешь. Ты старший – тебе видней.
О том, что все трое перепрыгнули провал в ступеньках, можно было судить только по тому, как скрипнули половицы на площадке, – двигались они на удивление тихо. И не таились, иначе бы не говорили в полный голос, но шаги их были бесшумны. Как у зверей.
– Они свернули сюда, – услышала Маринка из-за двери.
Игорь поднялся и потянул ее за собой, подошел к окну и выглянул вниз. Слишком высоко.
– Если я опущу тебя за руки, ты сможешь прыгнуть и не сломать ноги? – тихо спросил он.
Маринка покачала головой. Ей хватило вчерашней истории с медведем, она до сих пор считала себя предательницей, бросившей товарища на произвол судьбы. Конечно, она могла бы спрыгнуть. И может быть, даже удачно приземлиться. Но почему-то не сомневалась в том, что Игорь прыгать вслед за ней не станет. И не потому что боится высоты.
– Они здесь, они попались в ловушку, – отчетливо произнес голос за дверью, – быстро спускайся вниз, чтобы они не ушли через окно.
Игорь посмотрел на Маринку то ли с осуждением, то ли с сожалением, вздохнул и сделал шаг вперед, стискивая в руке топорик. Троих оборотней, которых она разглядела на плацу, этим топором не остановить, это же очевидно. Игорь, конечно, не Тухлый Кусок Мяса, и рост у него нормальный, и плечи широкие, и руки сильные. Но те трое уж больно на «быков» похожи, рядом с ними он выглядит хлипким пацаном.
– Слушай, Медвежье Ухо, – шепнула она, – по-моему, сопротивляться бесполезно. Может, лучше на жалость возьмем?
В замке повернулся ключ.
– Они на жалость не возьмутся, – ответил Игорь тихо.
Дверь распахнулась, и в комнату по-хозяйски шагнул старший, загородив мощным торсом весь проем. Его глаза