Судя по тому, как юбка на полдевушке по самое «не балуйся» нахально залезала на её живот, обнажая остатки девичьих ног до того места, где они теряют своё приличное название. Аборт делать поздно, а выходить замуж ещё рано.
Кирилл лихорадочно щёлкал фоторужьём. Запечатлел фигуру беременной ученицы в фас, в профиль и в антифас. Крупно снял её лицо, на котором уже проступала печать судьбы: «Я не отличница, я – удовлетворительница!»
Был ли его отец змеем искусителем юной Евы и автором её беременности, Кирилл не знал, но надеялся на тайные струны педофилизма в душе Тараса Григорьевича. Такой вариант развития событий дарил бы в руки Кирилла неубиваемый расклад.
Не успел Кирилл вкусить всю прелесть первой удачи первого дня, как из подъезда вылезли на свежий воздух трое дедов. Последний день молодости они отмечали ещё при Советах. Все мы, конечно, начинки для гробов. Жизнь – заболевание абсолютно смертельное, и вопрос лишь во времени, когда ты станешь едой для червяков. Дедки же из за вредности загадочной русской души решили испортить статистику и прожить нахально ещё пяток лет, отпущенного Росстатом срока. Они не спеша, расположились на скамейке, и привычно раскинули «поляну».
Чудным образом из нутра дедков появилась бутылка с мутной жидкостью, нарезанное сало, кусочки чёрного хлеба и три складных стаканчика. Без резких движений, с опаской потревожить ишиас, заработанный годами героического труда при строительстве светлого будущего, дедки с чувством, толком, расстановкой приступили к жёсткой расправе с бутылкой.
Неизвестно откуда, как из под земли, рядом с дедками вырос полицейский, и что-то сурово принялся им объяснять. Старики мужественно переносили наказы стража порядка. Потом, как по ко-манде, вскинули правые руки, и показали в сторону Северного Полюса.
«Правильно», – подумал Кирилл. – «Не говорите, что нужно делать, и вас не будут посылать туда, куда нужно идти». Кирилл ждал скандала и переживал за стариков. О полицейском он подумал слишком хорошо, а дедков недооценил. В конце концов бесстрашный полицейский тревожно огляделся, и согласно кивнул головой в казённом головном уборе. Тотчас в его правой руке проклюнулся стаканчик с мутной жидкостью, а в левой образовался чёрно-белый бутерброд. Неуловимым, но чётко отрепетированным движением руки, в долю секунды. он отправил в служебную пасть мутную жидкость из стаканчика и чёрно-белый бутерброд. Этой же рукой героический полицейский отдал честь старикам. Потом погрозил им пальцем, и ушёл в неизвестность для