– У Васи год назад кореш был, вместе в Питере работали, – пояснил Моня. – Утром как на дело идти они разругались вдрызг. Кореш подельников набрал и квартиру днем обчистил. Вечером Вася пришел, а там уже уголовка хлопочет. Еле ноги унес. С тех пор он мнительный.
Моня пододвинул к себе кружку с горячим чаем и стал жадно глотать. Шугарин глубокомысленно листал чистые страницы блокнота.
– Так, ага, про это ты тоже рассказал. Вещи где?
– Барыге одному скинули на Трубной площади.
– Адрес?
– Темно было. Переулок там справа, не то второй, не то третий дом по левой стороне. Там еще у входа одноногий татарин сидит на лавке, обувь чинит.
Шугарин посмотрел на Колю, который поднял руку с тремя пальцами: место было ему знакомо.
– Все правильно, – сказал Шугарин, показывая на блокнот. – Третий дом.
– Что мне теперь будет, начальник? – жалобно заскулил Моня.
– Что обычно бывает за налет? Думаю, что тюрьма.
– За помощь скостить же должны?
– С какой стати? – поинтересовался Карагач. – В чем твоя помощь? Кивнуть, что так и было? Нет, ты расскажи что-нибудь, чего мы не знаем.
Моня сделал еще глоток и поставил кружку на стол.
– К Ваське недавно залетные приходили, – сказал он. – Не то из Ревеля, не то из Риги, не разобрал. Говорили тихо.
– Чего хотели? – спросил Шугарин.
– Ювелиров пощипать. Звали в дело. Слышали, что крупный куш появился в Москве. Такой, что раз в жизни бывает.
– Что за куш? – Карагач подвинулся ближе.
– Это я не знаю, только залетные говорили, что скоро все фартовые ребята России сюда слетятся.
– Как выглядел тот, с которым Вася разговаривал? – спросил Шугарин.
– Блондин, в коверкотовом пальто. На нэпмана похож.
– Как он представился? От кого пришел?
– Этого не знаю, но человек солидный. Вася к нему с полным доверием.
– Кого они собирались щипать первым? – Видя, как Мотя колеблется, Карагач добавил, – не тушуйся, Моня. Сказал А, говори Б.
– Слышал, базарили про ювелирный Федотова в Столешниковом переулке. Я особо-то не прислушивался. В нашем деле меньше знаешь – дольше живешь.
Отправить Моню Швидлера в камеру и вызвать машину было делом двух минут. Еще через пятнадцать они добрались до двери ювелирного магазина в Столешниковом, на которой висела табличка «закрыто». Золотые буквы на черном фоне вкупе с толщиной решеток на окнах означали солидность заведения.
Пока Шугарин стучал в дверь, Карагач присел на корточки, и, приложив ладони к вискам, всматривался внутрь.
– Заснули они там что ли? – продолжал колотить Шугарин.
– Федор Петрович, не тратьте силы.
Карагач указал на прилавок, из-за которого торчала безжизненная мужская рука.
– Успели уже, – вздохнул Шугарин. – Григорий, – обратился он к Костанжогло, – тут отделение милиции через три дома. Дойди, позвони нашим, пусть вышлют эксперта и машину за трупами. Мы снаружи подождем.
Внешне