***
Три года назад восемнадцатилетняя Китти Свонсон, родившаяся в маленькой деревеньке в швейцарских Альпах, приехала в Треверберг. В город, дневной шум которого оглушал, а ночные огни могли ослепить кого угодно. В город, полный жестокости, разочарований, жизненных уроков и возможностей. Именно здесь Китти планировала начать путешествие к своей мечте: головокружительной карьере журналиста. Она будет писать статьи для самых популярных городских газет. Будет снимать захватывающие сюжеты для самых популярных городских каналов. Опубликует много книг по мотивам собственных журналистских расследований. Сомнений в том, что эти планы рано или поздно реализуются, у Китти не было. В том возрасте, когда другие дети хотели стать космонавтами или врачами, она брала у друзей первые интервью, а вечерами погружалась в мир журналов или, уединившись в спальне, крохотной комнатке под потолком их с матерью дома, писала свои первые статьи. Некоторые из них она принесла главному редактору школьной газеты. Полное имя этой женщины – Женевьева Луазье – не смог бы произнести даже чемпион мира по скоростному чтению скороговорок, а поэтому ученики наградили ее прозвищем «ведьма Жужу». Фрау Луазье и вправду походила на ведьму. Ей шел шестой десяток, а выглядела она максимум на тридцать пять. У нее были пышные ярко-рыже волосы, зеленые глаза и тело, которое могло принадлежать супермодели.
Тот день Китти помнила так хорошо, будто судьбоносная беседа с ведьмой Жужу состоялась вчера. Фрау Луазье внимательно просмотрела принесенные девочкой статьи, а потом подняла на нее глаза и улыбнулась. «Значит, ты хочешь стать журналистом», – обратилась она к Китти. «Больше всего на свете!», – ответила та, вытягиваясь на неудобном стуле. «И ты хочешь, чтобы я взяла тебя на работу», – добавила ведьма Жужу. «Очень хочу, – энергично кивнула Китти. – Я мечтаю об этом!». «Хочешь услышать правду? – продолжила фразу Луазье и, не дождавшись ответа собеседницы, продолжила: – Ты растратишь свой талант попусту, если будешь делать глупые репортажи о криминальных разборках и миллиардах, которые украли у бедняков денежные мешки. Ты должна писать о книгах». Китти показалось, будто на ее горле сомкнулись ледяные пальцы. «О книгах?», – переспросила она внезапно ослабевшим голосом. Фрау Луазье подперла голову рукой. «Среди принесенных тобой статей есть несколько литературных рецензий, – сказала она. – Даже тот, кто ничего не понимает в публицистике, заметил бы, что о книгах ты пишешь с особой страстью. Умение писать со страстью – это то, что нужно автору, который хочет добиться успеха на своем поприще». «Я очень люблю читать, – сказала Китти. – Но… кому интересны книги?.. Это же скучно…».
Ведьма Жужу расхохоталась и, достав из вышитого вручную кисета щепотку табака, начала скручивать папиросу. «Ты молода и ничего не знаешь об этом мире, дитя мое, – произнесла она с нотками материнского тепла в голосе. – Поверь мне, женщине, которая топчет эту землю уже больше трех веков. Интерес к убийствам, кражам, супружеским изменам и крупным денежным махинациям быстро угасает. Память людей коротка. Книги же вечны, потому что существуют в обоих мирах одновременно – и в пространстве между ними. Прямо как ты, девочка, которую Великая Тьма при рождении наградила особым знаком, называемым печатью Лилит. У каждого из нас есть дар. Твой заключается в том, чтобы соединять все миры в одной точке и помогать другим путешествовать из одного в другой». Китти слушала фрау Луазье, приоткрыв рот. «О чем вы говорите? – наконец заговорила она. – Какие миры? Какой знак?..».
***
– Не преувеличивай, мама. Это всего лишь очередное интервью.
– Но ты так много рассказывала мне об этой писательнице и о ее книге. И так вдохновенно… ладно, не буду отвлекать тебя, дорогая. Ты, конечно же, хочешь собраться с мыслями перед важной беседой. Целую в обе щечки!
Трубка замолчала, и Китти вернула ее на место. Медленно, будто все происходило во сне. Она оглядела столешницу со следами пролитого кофе, тут и там усыпанную пеплом от сигарет, а потом посмотрела в висевшее на стене круглое зеркало. Светлые волосы собраны в строгую прическу, деловой костюм из алого шелка сидит идеально, на шее – цепочка с крохотным камнем в оправе из белого золота, поблескивающем так скромно, что лишь опытный глаз различит в нем бриллиант с уникальной огранкой. Этот кулон Китти купила себе в магазине с неприметным названием «Мастерская Бара». Дорон Бар, еврей-ювелир, по приезду в Треверберг открыл маленькую лавку драгоценностей и дал ей свое имя. Позже лавка превратилась в элитный салон, торгующий драгоценностями. Суеверный мистер Бар перенес старую вывеску на новое место: она красовалась над стеклянными дверьми двухэтажного помещения в деловом квартале.
Модницы и жены богачей, проходя мимо витрин, тихонько ахали, а порой и останавливались, изучая украшения. Люди со средним достатком к этим витринам даже не приближались, не теша себя пустыми мечтами – на кулон с бриллиантом они не заработали бы и в том случае, если бы трудились