Будни лейтенанта Барсукова. Борис Седых

Искандер рассказывал, Басю разбирал то хохот от глупости инцидента, то жалость к другу – Искандер действительно выглядел ужасно.

      – Сканя, ты меня извини за грубость, но башка-то хоть цела у тебя? – взглянув на больного, Бася опять начал смеяться, судорожно надрывая животик.

      Искандер смотрел на Басю как на больного, но с серьёзным видом и думал: «Кто на лодке служил, тот в цирке не смеётся».

      Мурманск-130

      Декабрь 1988 года. Элита советского флота – лейтенант Барсуков, штурман подводного ракетоносца – лежит на старом, продавленном в нескольких местах диване с геолокацией: угловая однокомнатная квартира номер пять на втором этаже обтрёпанного семью злейшими, какие только могут существовать на свете, ветрами дома номер тридцать три (в таких местах название улиц не имеет значения, достаточно просто указать номер дома), в обойдённом Богом уголке Земли Мурманске-130 – населённом пункте, не имеющем привычных географических координат (широты и долготы), живущем лишь в душах и воспоминаниях подводников, его населявших, а потому не пытайтесь привязать данный географический феномен к конкретному месту на карте.

      Читающие эти строки имеют полное право смело осудить быт и нравы, царившие в городке, основанном неведомою силой за полярным кругом, но имейте в виду, никто из его жителей даже в мыслях не держит перед вами оправдываться или каяться – это была их жизнь, ошибки, их сермяжная истина и правда, – за всё сполна заплачено лучшими годами, отданными стране и морю.

      Басин дом, в параллели с другим таким же образуя букву «П», примыкал торцом к заднему фасаду школы, где в своё время потерял детство наш брат по 513-й каюте ВВМУПП Игорь Верх. Школа окнами выходила на Дом офицеров (ДОФ), их разделяла большая площадь.

      Напротив школы, как полагалось в Стране Советов, стоял памятник вождю мирового пролетариата: естественно, в кепке, но почему-то в расстёгнутом пиджаке с по-хулигански заложенными в карманы брюк руками – он всем своим неформальным видом как бы посылал напутствие будущим поколениям: «Товарищи краснофлотцы! Будьте проще!» – что подводники через два колена не без успеха и претворяли в жизнь.