Кость от костей. Кристина Генри

так страшно, что ты на грани истерики.

      Потом она услышала зверя снаружи; тот пыхтел, отфыркивался, и его огромная туша медленно двигалась к ее укрытию.

      Мэтти отошла от двери, но в крошечном туалете даже пятиться было некуда. Уильям закрыл дыру деревянной крышкой («мы же не животные, Мэтти»), и она очень тихо села на нее и попыталась не издавать ни звука.

      Зверь снаружи принюхивался. Он подошел очень близко, и Мэтти понадеялась, что сейчас Уильям вдруг выбежит из дома с винтовкой. Но, разумеется, она не услышала, как открывается и закрывается входная дверь, и звук выстрела не прорезал ночную тишину.

      Мэтти была здесь одна, одна дрожала в туалете, потому что муж отказался пускать ее в дом, а чудище рыскало снаружи.

      Между некоторыми досками были маленькие отверстия. Мэтти могла бы выглянуть наружу и посмотреть, что делает зверь, но она боялась пошевелиться, боялась, что чудище почувствует на себе ее взгляд и нападет.

      Неважно. Зверь все равно знает, где ты. Он умен, он шел за тобой следом, таился. У него есть план, а какой – тебе не понять, даже не надейся.

      Зверь снова взревел протяжно и громко. Он стоял за самой дверью, явно собираясь напасть. Мэтти зажмурила правый глаз и приготовилась к удару, как делала всегда.

      Но ничего не произошло. Через несколько страшных минут она открыла глаз. Тень чудища больше не мелькала в просветах между досок. Неужели зверь ушел? Но почему? Он шел за ней всю дорогу, он точно знал, где она прячется. Почему не напал, хотя она была в его власти?