…«Злата, по поводу того, что сказал Сергей Тариэлович…» Нет, начать разговор, сославшись на поручение начальника, – это детский сад, как будто обращаюсь к авторитету взрослого за недостаточностью своего…
…«Злата, ты не могла бы показать мне…» Боже! Почему каждое предложение звучит неуверенно и недостаточно веско?!
Закончив с последним звонком, Сафия не стала больше давать себе времени на обдумывание, выпрямилась в кресле и обратилась к своему куратору:
– Злат, извини, ты могла бы мне кое-что объяснить?
– Нет, я занята, – не отрывая взгляда от монитора компьютера, безапелляционным тоном ответила Злата.
– А можно узнать, когда освободишься? – сглотнув ком, чувствуя, как заливается краской, спросила Сафия.
– А ты не знаешь, во сколько заканчивается рабочее время? – вопросом на вопрос ответила куратор, даже не поднимая взгляда на коллегу.
– Знаю, – пытаясь совладать с чувствами, ответила Сафия и опустилась в кресло.
Остаток рабочего дня она провела за той частью работы, которая была ей понятна. Это помогло ей справиться с чувством обиды от разговора с начальницей. Вскоре, когда часы показали шесть часов вечера и по ту сторону перегородки послышался вздох облегчения Златы, сопровождаемый захлопнувшимся блокнотом, Сафия решила снова заговорить с ней.
– Злата, теперь можно к тебе обратиться? – собрала она всю свою волю и доброжелательность в кулак.
– С чем? – прозвучал в ответ вопрос.
– Объяснишь мне, как сформировать первичные документы в программе и как их закрывать? – пояснила Сафия.
– Нет, мой рабочий день закончился, – легко и просто, без лишних эмоций ответила Злата.
– Но ты сказала, что объяснишь, когда…
– Я не говорила, что объясню. Я сказала, что освобожусь, а это разные вещи. То, как ты поняла мои слова, твои проблемы. А меня ждет муж, – на последнем предложении Злата наклонилась к компьютеру, по всей видимости, чтобы его выключить. Выпрямилась, взяла сумку со стола, повернулась и ушла.
Сафия долго стояла, глядя вслед ушедшей начальнице. Сотрудники компании собирались, вставали и тоже уходили. Зал быстро опустел, Сафия продолжала стоять. Она не знала, как выйти из оцепенения