крушению брига Балтийского флота «Диспач» самое непосредственное отношение имел известный флотоводец и гидрограф контр-адмирал Гавриил Андреевич Сарычев. Летом 1805 года контрадмирал командовал небольшой крейсерской эскадрой, которая осуществляла практическое плавание в Балтийском море. На судах эскадры отрабатывали элементы маневрирования и обучали гардемаринов практике управления парусами. В августе императором Александром Первым было принято решение о перевозе десантного корпуса для действий против французов в Померанию. Так как из-за ухода основных сил флота в Средиземное море наличных сил было немного, командующий Балтийским флотом адмирал Тетт решил нанять для перевоза войск купеческие суда в Ревеле и Риге. Оставив практическую эскадру, Сарычев прибыл в Ригу, где поднял свой флаг на бриге «Диспач», которым командовал капитан-лейтенант Касливцев. Бриг был совсем недавно построен в Англии и отличался хорошими ходовыми качествами; что касается Касливцева, то он считался одним из наиболее перспективных молодых офицеров флота. Быстро решив все финансовые вопросы, наняв необходимые суда и погрузив на них солдат и казаков, Сарычев вышел в море. Конвой под его началом насчитывал 26 вымпелов. Переход между двумя балтийскими портами не бог весть какое дело, тем более когда во главе его известный моряк и гидрограф. Поначалу все на самом деле складывалось вполне благополучно, если не считать нескольких незначительных повреждений на торговых судах.
Однако 25 августа, когда конвой выходил из пролива между курляндским берегом и островом Эзель, начался шторм. Налетев на песчаную отмель, «Диспач» ударился о дно рулем, который вначале сбросило с петель, а затем и вовсе оторвало.
– Скорее всего, мы налетели на четырехсаженную банку, что значится на карте в середине пролива на выходе в Балтику! – покачал головой Сарычев, оценив итоги касания брига с отмелью.
Потеря руля в штормовую погоду сделала положение «Диспача» особенно опасным, и бригу наверняка не избежать бы катастрофы, если бы не нахождение на его борту одного из опытнейших российских мореплавателей. Сам Сарычев позднее вспоминал о тех тревожных минутах так: «Я решился на последнее средство к избавлению судна от кораблекрушения: стать на якорь на глубине 12 сажен. Но как по положении трех якорей бриг дрейфовало, то приказал я обрубать стеньги, из коих изорванные и незакрепленные паруса много противостояли ветру. Тогда ветер перестал тащить нас с якорей, и мы остановились на глубине девяти сажен при песчаном грунте, в двух итальянских милях от берега, между мысом Люзерорт и городом Виндава».
Бриг можно было считать спасенным, но контр-адмирал мучился отсутствием сведений о разбросанных штормом в разные стороны судах конвоя. Что с ними, сумели ли они спастись и сохранить перевозимых людей?
За время вынужденной трехдневной стоянки, не теряя времени, на «Диспаче» из подручного материала мастерили временный руль.
Осматривая берег
