Из-за поворота пролива показались два маленьких рыболовных сейнера. По правому борту летели навстречу лесные прогалины острова Мейн, просвеченные солнцем сосны, нежная лесная опушка и камни Энтерпрайз Рифа, украшенные кружевом то ли слабого прибоя, то ли сулоем от течения.
Среди камней торчал навигационный огонь. С левого борта открывалась перспектива пролива Тринкомали. Этот пролив был весь заполнен солнечным светом – казалось, солнечный свет, а не соленая и тяжелая вода, плескался между островом Галиано и островом Солтспринг. Прямо по носу становился виден вход в пролив Актив-Пасс.
Японский городовой, подумал капитан, какая узкая дырка! И почему на камнях такой сулой, если сейчас смена течений? Как лоцман назвал момент смены?.. «Слэк» он его назвал. Надо будет запомнить: слэк – момент отсутствия течений при смене отлива приливом. А рыбачки очень жмутся к правому берегу, черт бы их побрал…
Звуковой шум, напоминающий космический, которым шумела, работая на прием, радиостанция «Корабль», позади капитана в рубке прекратился, и вместо этого шума раздался спокойный и негромкий голос Краббе. На шестнадцатом канале лоцман оповещал все суда в проливе Актив-Пасс о приближении торгового теплохода «Сергей Есенин».
Лоцману никто не ответил.
Краббе повторил оповещение по шестому каналу своей портативной лоцманской радиостанции.
И опять никто не отозвался. Значит, пролив Актив-Пасс был свободен от крупных судов.
На капитанском мостике «Королевы Виктории» стоял старпом Киронн.
Настоящая, вернее, первая фамилия старшего помощника капитана была Киселев, Зигмунд Киселев. Он родился в России в 1902 году.
В 1913-м семья переехала в Польшу, где он закончил Морской колледж. Повторяя судьбу Конрада, в 1935 году Киронн оказался в Англии и прошел по британской морской лестнице с самого низа и до капитана. Потом плавал в союзных конвоях на Мурманск и Архангельск во время войны и навсегда, вероятно, запомнил песенку о «русской девушке и британском дымке». В 1948 году перебрался в США, опять прошел путь от третьего штурмана до капитана в торговом флоте.
Все эти годы он был Киселевым.
Что гнало русского поляка по земному шару?..
В шестидесятые годы он эмигрировал в Канаду и только тут сменил фамилию. С новой фамилией ему пришлось еще разок пройти морскую службу от матроса (матросом Киронн отмолотил год) до чифмейта (старпома) и от мейта до капитана маленького (на 30 автомобилей) парома. Для пятидесятивосьмилетнего моряка это в наше время можно назвать подвигом скромности.
В 1968 году Киронн в возрасте 66 лет был назначен старшим помощником капитана на «Королеву Виктории».
Внешне это был уныло-длинный мужчина, который плевamь хотел на любую моду и носил уныло-длинный, ниже колен ма кинтош. Он знал морскую работу насквозь и еще на милю вглубь. Он имел, как говорят англичане, «морской глаз». По-русски о таком говорят «глаз-ватерпас». Он никогда не кичился своим мужественным, конвойным прошлым.